Бешеный Уилки, увидев полуобвалившийся погреб, почувствовал, как ноги стали ватными. Он посмотрел на Майкла и открыл рот.
— Быстрее! — прикрикнул Майкл.
Опустив, как примат, длинные руки, Бешеный Уилки на полусогнутых ногах добрел до ямы и умоляюще посмотрел на Тома. После первого вопроса задавать второй было страшно и, как казалось Бешеному Уилки, бесперспективно. Все равно произойдет то, что должно произойти. Ему сейчас хотелось только одного — жить. Догадка о том, что его привезли на место, которое он всего лишь час назад покинул, наводила на мысль о скорой смерти. Но если эти двое знали, куда его нужно везти, зачем не прикончили по дороге? Или им нужно устроить показательную казнь?..
Бешеный Уилки был готов рассказать все, что угодно. Позади него зияла темнотой и пахла гнилью и нечистотами яма, перед ним человек, которого он не знал, но от этого становилось только страшнее.
— Не нравишься ты мне… босс залитых лунным светом улиц… — пробурчал Том, взгромоздившись на капот «Шевроле» вместе с ногами. — Авторитетных людей не чтишь, не ведаешь, что творишь. Видно, отжил ты на этом свете…
— Да что я сделал? — взмолился Бешеный Уилки.
— Что же ты так быстро честь потерял? — Том оскалился, отчего ситуация для Бешеного Уилки стала выглядеть еще более ужасно. — Сопляк ты, а не босс. За честь свою подыхать нужно, в рожу врагу плевать, кровью захлебываться, но быть верным до конца. А ты что творишь? Плачешь. В слезах ли твоих дело, салага? Если я тебя решу кончить, то твои слезы здесь не помогут. Зачем же брюхом землю шлифовать?
Бешеный Уилки замолчал, но его левая нога дрожала в колене. Он старался совладать с этой собачьей дрожью, но ничего не мог поделать. От унижения и обиды за свою немощь он залился краской и опустил глаза.
— Том, он сейчас боты закусит или обмочится… — тихо заметил Майкл, стараясь не спугнуть царящую атмосферу.
— А ничего страшного. Пусть мочится, — разрешил Том. — Он же не боялся кейс из моих рук рвать. Ему тогда мочиться нужно было. А он настолько туп, что даже бровью не повел, когда мои деньги присваивал. Щенок, ты слышишь? — Том повысил голос. — Я к тебе обращаюсь! При слове «щенок» ты, сука, должен уже хвостом пыль поднимать. Потренируемся. Ну-ка, встать на четыре кости…
Бешеный Уилки в надежде, что ослышался, посмотрел на вора.
— На колени, сука!..
Уилки рухнул на четвереньки как подкошенный.
— Вот так и стой, пока я с тобой разговаривать буду. Так, я продолжаю. Бояться меня тебе нужно больше, чем копов. Копы тебя просто за решетку определят, а вот я тебя обязательно грохну.