Женщина со взбитыми волосами широко улыбается мне. Все вокруг непрерывно ходят и разговаривают, и я снова закрываю глаза и зажимаю уши, как советовал мне делать доктор Клей, когда шум станет уж совершенно невыносимым. Кто-то считает:
— Пять, четыре, три, два, один…
Неужели сейчас взлетит ракета?
Женщина со взбитыми волосами произносит особым голосом, сложив руки, как на молитве:
— Разрешите мне сначала выразить вам свою благодарность и благодарность всех наших зрителей за то, что вы согласились встретиться с нами, хотя прошло всего шесть дней после вашего освобождения. За то, что вы отказались от дальнейшего молчания.
Ма сдержанно улыбается.
— Не могли бы вы начать нашу передачу с ответа на вопрос: чего вам больше всего не хватало в течение семи лет заключения? Помимо семьи, конечно.
— Зубного врача, — быстро отвечает Ма. — Это меня Бог наказал, поскольку раньше я терпеть не могла чистить зубы!
— После освобождения вы оказались в совершенно новом мире. Глобальный экологический кризис, новый президент…
— Мы смотрели церемонию его вступления в должность по телевизору, — перебивает ее Ма.
— Да, но мир так сильно изменился.
Ма пожимает плечами:
— Мне не кажется, что все изменилось совершенно радикально. Правда, я по-настоящему еще не выходила за пределы клиники, только вот съездила к зубному врачу.
Ведущая улыбается, словно Ма пошутила.
— Да, все кажется другим, но это потому, что я и сама изменилась.
— Вы стали сильнее от ударов судьбы?
Я потираю голову в том месте, где ударился об стол. Ма кривится:
— До этого я была самой обыкновенной девчонкой. Знаете, я даже не была вегетарианкой. И еще не миновала этап варварства.
— А теперь вы — необыкновенная молодая женщина с удивительной судьбой, и мы гордимся тем, что вы, что нам… — Ведущая смотрит в сторону, на одного из мужчин с камерой. — Давай по новой. — Она снова смотрит на Ма и произносит своим особым голосом: — И мы гордимся, что вы пришли именно на наше шоу. А теперь расскажите нашим зрителям, которые озабочены… э… которым интересно узнать, не возник ли у вас так называемый стокгольмский синдром, иными словами, не попали ли вы в какой-то степени в эмоциональную зависимость от человека, который вас украл?
Ма отрицательно трясет головой:
— Да я его просто ненавидела.
Ведущая кивает.
— Я лупила его ногами и кричала. Один раз я даже ударила его по голове крышкой от унитаза. Я перестала мыться и долгое время отказывалась разговаривать с ним.
— А все это было до или после случившейся с вами трагедии — рождения мертвого ребенка?
Ма зажимает себе рот рукой. Но тут вмешивается Моррис, который перелистывает страницы: