— Каких дел?
— Плохих!
— Наташа.
— Что?
— А почему оно в тебе не осталось?
— Не издевайся. Откуда я знаю. Может, мой организм не принимает твое…
— Принимает. Принимает. Вот увидишь.
— Типун тебе на язык.
— Я не в том смысле. Это просто полезно.
— Для кого?
— Для меня и для тебя.
— Целитель ты мой. И чем же это для меня-то полезно?
— Не знаю. Но я читал фразу…
— Какую?
— «Контакт с мужским семенем необходим и полезен для женского организма».
— Где же ты такое прочел?
— В умной книжке. Необходим и полезен. Поняла?
— Что-то Вы не те книжки читаете, десятиклассник Свечкин.
— Те, те.
— Нет, не те.
— Наташа! Я люблю тебя. Мне так хорошо с тобой.
— А мне с тобой.
— Давай всегда будем вместе.
— Давай.
— Наделаем деток.
— Наделаем. Только не наделать бы досрочно.
— Троих.
— Ты что! Двоих хватит.
— Трое лучше.
— Буду, как клуша. И ты меня разлюбишь.
— Не разлюблю. Троих. Одну девочку.
— И двух мальчиков?
— И двух мальчиков. И чтоб девочка была похожа на тебя.
— А мальчики на тебя.
— Наташа!
— Что?
— Мне было так классно…
— И мне.
— Давай хоть иногда делать так.
— Как?
— Как сегодня. Чтоб по полной программе.
— Тогда я точно когда-нибудь залечу.
— Не залетишь. Я обещаю.
— Тебе легко так говорить.
— Наташ. Смотри.
— Что?
— Вот что. Чувствуешь?
— Ты бессовестный.
— Нат.
— Что?
— Давай еще.
— Да ты что? Мы ведь уже.
— Ну и что. Ты же видишь, что происходит.
— Ничего не происходит. Второй раз нельзя.
— Почему? Можно и второй, и третий.
— Вредно.
— Нет. Полезно.
— Саш…
— Наточка. Ну, Нат…
— Сашенька…
— Наташенька. Давай, ты будешь сверху.
— Ты что, это… Это нехорошо.
— Давай попробуем. А потом ты скажешь. Хорошо или нехорошо.
Не мог же он сказать ей, что такая позиция очень нравилась Кате.
При мысли о Кате Сашке стало неловко. Ведь они с Катей занимались любовью на этом же самом диване. Всего лишь два с половиной месяца назад.
— Иди, иди ко мне, — шептал Сашка, помогая Наташе сесть на него верхом.
— Саша, мне неловко, — хихикнула Наташа.
— Давай, давай, — жарко говорил он, ища контакта.
— Саша, Саша, — страстно задыхаясь, шептала девушка.
— Направь меня, направь, — умолял Сашка, не находя цели.
И Наташа опустила руку вниз. Взяла его героя и направила в себя.
Сашка увидел, как все лицо ее залилось краской. Наташа села на него. «Она и правда стесняется, — подумал Сашка, проникая в нее. — Любимая моя!»
— Двигайся, Наташенька, двигайся, как тебе нравится, — шепнул он.
Наташа сидела неподвижно. А он был в ней. Полностью.
— Ну, что же ты, любимая. Давай. Давай.
Он взял ее чуть ниже талии и стал помогать ей делать нужное движение.
Затем Сашка, поняв, что она уже двигается сама, положил ей ладони на грудь. Слегка сжал. Наташа застонала. Сашка смотрел на нее.