— Многих знать не могу, а вот некоторых — непременно.
— Воровку такую… Ольгу… которая служила у Соньки, знал?
— Слона-то?.. Конечно знал. Редкая прошмандовка.
— Нехорошо о покойнице так, Ваня, — качнул головой полицмейстер.
— Вальнули, что ли?
— В Карповке нашли.
— Собаке собачий поводок. Заместо петли.
— Грешник ты, Ваня. Христьянин небось?
— Татарин.
— Все одно грешник. — Агеев взглянул на следователя, тот утвердительно кивнул. — Мы тебя, Ваня, отпускаем. Но не за красивые глазки, а чтобы отловить Соньку.
— Понятное дело, — кивнул тот.
— Проныкаешь во все воровские хавиры, — вел дальше Василий Николаевич на воровском жаргоне, — прикинешься фраером, послоняешься по Невскому, пока не наколешь Золотую Ручку. Обо всем будешь нам козлятничать.
— Это вы где по-нашему научились? — хмыкнул Кабан.
— Так ведь с кем поведешься, от того и нахватаешься. — Полицмейстер поднялся, с серьезным видом погрозил пальцем. — Только не вздумай, Ваня, сигануть в глухарню. Хвост за тобой будет с утра до утра. Не скроешься…
Агеев еще раз, на всякий случай, погрозил дознавателю и в сопровождении следователя покинул пыточную.
Кузен Анастасии, князь Андрей, оказался высоким белокурым молодым человеком с широкой, открытой улыбкой, а легкий светлый костюм придавал ему дополнительную стройность и даже изящество.
Когда привратники во главе с Семеном открыли ворота и карета с полицмейстером, Сонькой и Михелиной вкатилась во двор, Андрей, держа за руку княжну, спустился по ступенькам с крыльца. Поздоровался за руку с Василием Николаевичем, затем помог выйти из кареты сначала Соньке, затем ее дочери.
Наверху, на ступеньках, стоял дворецкий, внимательно следил за происходящим.
Анастасия топталась возле Михелины, обнимала за талию, заглядывала в глаза.
— Это и есть мой кузен — Андрей, — гордо сообщила она прибывшим. — Самый любимый, самый единственный, самый прекрасный.
Князь поцеловал руки дамам, поочередно представился на французском:
— Андрей. Кузен этой проказницы.
— Очень приятно, — улыбнулась воровка. — Матильда.
— Мари!
Полицмейстер стоял в двух шагах, приятно улыбался, наблюдая за знакомством и как-то по-особому изучая «француженку».
— Вообще-то она не Мари! — вмешалась Анастасия, но тут же осеклась и поправилась: — У нее два имени — Мари и Анна. Мне больше нравится Анна. К тому же они говорят по-русски!
— Да, — кивнула, смутившись, Михелина. — Можем общаться на любом языке.
Они двинулись было ко входу в дом, но полицмейстер неожиданно попросил внимания:
— Есть предложение!.. Пока молодежь будет знакомиться и разводить тары-бары, мы с мадам Матильдой… я не ошибся именем, сударыня?