Утром следующего дня все столичные газеты вышли с крупными, кричащими заголовками:
СОНЬКА КРУПНО ЗАШАРМАЧИЛА ПОЛИЦМЕЙСТЕРА!
ГОСПОДИН АГЕЕВ ПРИГРЕЛ ВОРОВКУ В СВОЕМ ДОМЕ.
ЛЮБИМАЯ ДАМА ПОЛИЦМЕЙСТЕРА СТОЛИЦЫ.
УДАСТСЯ ЛИ СОНЬКЕ ОПЯТЬ СДЕЛАТЬ НОГИ?
ГДЕ ИСКАТЬ СОНЬКУ ЗОЛОТУЮ РУЧКУ?
СОНЬКА ОПЯТЬ РАЗВЕСЕЛИЛА САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
С КЕМ ПОЛИЦМЕЙСТЕР ПОСЕЩАЛ ОПЕРЕТТУ?
Продавцы газет надрывались, стараясь всучить покупателям печатное слово, каждый на свой лад излагая самые интересные места из скандальных публикаций.
Возле дома князя Брянского остановилась карета, из нее быстро вышел следователь Егор Никитич Гришин и направился к воротам.
На звонок выглянул Семен, по привычке хмуро поинтересовался:
— Чего желаете, барин?
Тот вынул из кармана номерную бляху, сунул ему под нос.
— Сыскная полиция.
Привратник послушно и испуганно впустил следователя, повел его к входу в дом.
Дворецкий увидел незваного гостя, торопливо зашагал в глубь дома, увидел Михелину, жестами показал, чтобы она немедленно скрылась, и после этого пошел встречать Гришина.
— Кого желаете видеть, господин следователь?
— А, — ухмыльнулся тот. — Помнишь, бестия… Хозяйку желаю видеть!
— Они занимаются музыкой.
— Позови.
— Не положено. У них еще тридцать минут обучения.
Егор Никитич нервно огляделся, повернулся к дворецкому.
— Пока барышня музицирует, побеседуем с тобой. Когда последний раз ты видел в этом доме мадам Дюпон с дочкой?
— Без позволения мадемуазель Анастасии я ни на один ваш вопрос отвечать не стану, — спокойно и с достоинством произнес Никанор.
— Тебе известно, кто перед тобой?
— Известно. Вы однажды беседовали не только со мной, но и с покойным князем Александром Васильевичем. Но отвечать все равно не буду.
— Послушай, дурья голова! Следователь не обязан спрашивать чьего-нибудь позволения!.. Он просто допрашивает! Так прописано в законе! — сдерживая раздражение, разъяснил Егор Никитич и повторил: — Когда последний раз здесь были мадам Дюпон и ее дочь?
— Я уже объяснил, — повторил дворецкий. — Отвечать на какие-либо вопросы без моей госпожи не имею права — так прописано в нашем законе.
Сонька и Михелина стояли наверху, отсюда им хорошо был виден дворецкий, беседующий со следователем, и даже было слышно, о чем они беседовали. Сзади к ним на цыпочках подошла княжна и, замерев, тоже стала наблюдать за происходящим.
— Значит, Матильду и Мари Дюпон ты в доме не видел?
— Имен не могу знать, — спокойно и с достоинством ответил дворецкий. — Разные господа и дамы к княжне приезжали, но кто такие, не моего ума дело.
— Веди в подвалы! — неожиданно приказал Гришин.