Табба шла рядом с поэтом, держась за его руку, вытирала с глаз вдруг выступившие слезы, посылала некоторым бойцам нежные воздушные поцелуи.
Какой-то молодой человек с перебинтованной головой, совсем мальчик, вдруг подался вперед, дотянулся до руки актрисы.
— Я вас узнал!.. Я был на «Периколе»!.. Вы восхитительны, мадам!
— Спасибо. — Растроганная Табба обняла его. — Спасибо, дорогой. — Неожиданно сняла с себя золотой кулон, отдала пареньку. — Пусть он вам помогает.
— Я буду молиться о вас!.. Илья Глазков будет молиться о вас!.. Запомните!
Находящийся сзади Кудеяров также дал молодому человеку солидную купюру, бросив на приму ревнивый взгляд.
— Господа! — Вперед вышел Рокотов и поднял руку. Глаза его горели. — Господа, минуточку внимания! Позвольте, я прочту!
Он секунду помолчал, настраиваясь, вскинул голову, и его волосы черным солнцем взлетели над головой.
Табба восторженно смотрела на него.
Война — проклятие народа!
Война — проклятие страны!
Война — вопиет вся Природа!
Война — услада Сатаны!
Убитые сыны для вас награда,
Истерзанные души — ваш удел.
Проснись, Россия, выжми яд из Гада,
Молись и плачь, чтоб стон твой долетел!
Пусть долетит туда, где рушат судьбы,
Пусть окропит всех кровью и стыдом,
А мы, прикрыв позор уставшей грудью,
Пред смертью скажем — Боже, защити наш дом!
Рокотову аплодировали долго и страстно — посетители госпиталя, раненые, но больше всех Табба. Он с достоинством, снисходительно раскланивался, посылал тяжелые взгляды, наконец всем видом показывал, что приветствий достаточно, кашлянул в кулак, и все затихли.
— Не буду говорить, господа, о том, что испытываем мы, глядя на этих покалеченных героев Отечества. Не стану искать виновных в их печальных судьбах — не время и не место. Скажу лишь, что большая часть вины лежит именно на нас, господа! Своей пассивностью, равнодушием, неучастием мы во многом способствовали тому, что наши лучшие сыны гибнут на полях сражений. Гибнут в бессмысленной бойне, не подготовленные дать отпор противнику! — Присутствующие задвигались, зароптали, поэт тут же вскинул руку. — Самое недостойное, что мы могли бы сейчас сделать, — это вступить в дискуссию!.. Не надо, господа, если мы еще не до конца потеряли стыд! — Выждал, обвел присутствующих медленным гипнотическим взглядом. — Хочу попросить об одном. Не насильственно, а всего лишь по зову совести. Мы с госпожой Бессмертной являемся представителями благотворительного союза «Совесть России» и призываем вас к вспомоществованию раненым и семьям погибших в войне. Можете деньгами, украшениями… кто как может, дамы и господа.