Иван Иванович глубоко вздохнул:
— Тогда вы должны понимать нас. Меня, я имею в виду. Я был вынужден…
— В результате вашей деятельности страна понесла бы еще большие убытки. В отличие от вас, — тихо проговорил Рокотов, — Иван Никифорович не собирался топить город. А посему, по здравом размышлении, я пришел к выводу, что тоже вынужден… занять его сторону.
— И полагаете, что он оставит вас в живых? Он ведь отправил вас на верную смерть.
Рокотов покачал головой. Афиногенов пошевелился на полу, и Влад прижал его ботинком.
— Покамест я этого не ощущаю. Пока я вижу, что здесь вокруг полно сумасшедших. Из-за своей ссоры вы сгоряча сбросили бы на Землю Луну…
— Вы не исключение. Вы тоже ненормальный.
— Давайте прекратим все это, — Рокотов непринужденно расположился на диване. — Кстати: руки положите на стол. И не убирайте, пока я вам не разрешу.
Изучая Хозяина, он диву давался его сходству с Иваном Ивановичем из старого фильма. Прямой антипод оппонента: высокий, сухой, длинноносый — в отличие от шарообразного Ясеневского.
С Ясеневским тоже придется разбираться, когда он вернется… и если вернется.
Что скрывать — у Рокотова были на сей счет серьезные сомнения.
Но когда же ему назначат нормальное, не коррумпированное начальство?
— Итак, — заговорил Влад. — Когда планируется начать операцию?
Иван Иванович пожал острыми плечами:
— Она уже началась.
— Не играйте словами. Вы знаете, что я имею в виду.
— А я и не думаю играть.
— Тогда о чем вы? — Только сейчас Влад отметил, что вопли Коротаева прекратились. Лицо его закаменело. Он прислушался еще: снаружи доносился какой-то шум — как будто кто-то выступал на митинге.
Хозяин кивнул:
— Уловили?
— Что я должен уловить?
Иван Иванович улыбнулся:
— Это Касьян Михайлович Боровиков толкает речь. С высокой трибуны. Видели нашу трибуну? Вам понравилось?
— Перед кем он ее толкает?
— Все-то вам расскажи. Можно мне выпить? — В этой просьбе Хозяин невольно уподобился Коротаеву.
Рокотов оценил почти пустую бутылку: вряд ли здесь какой-то фортель. Хозяин не собирается травиться, он уже пил оттуда.
— Выпейте.
Руки Ивана Ивановича чуть дрожали, когда он наливал:
— А вы? Не желаете? Боевые сто грамм? Наркомовские?
— Воздержусь. Выпью после победы.
— Тогда погибнете трезвым.
Хозяин выпил залпом и объяснил:
— Он толкает речь перед личным составом части. Многие из них переодеты в гражданское, изображают прессу. Но съемка ведется.
«Как я и предполагал», — подумал Рокотов.
— Разумеется, запись будет засекречена.
— Тогда какой смысл в Боровикове вообще?
— Пролоббировать бурение. Потом по ТВ покажут часть записи… Крупный план. Вам все теперь ясно?