Здесь, собственно, был только один дом, который заслуживал должного внимания. Этот коттедж целый год простоял без жильцов. Но это вовсе не означало, что он пребывал в запустении. Наоборот, был один из самых аккуратных домов во всем предместье, с исключительно ухоженным садом. Каждый вечер в окнах зажигался свет. И это было отнюдь не то освещение, что применялось в системах против взломов с характерным светильником на подоконнике. Весь дом пребывал в сиянии, со включенными повсюду плафонами, люстрами, настольными лампами, с освещенным подвалом и светильниками над разделочными столами на кухне, словно семья занималась всеми возможными делами. И эта лихорадочная активность включалась ровно в восемь часов вечера. Ивонн явственно представляла себе, как каждый из домочадцев по отдельности, притаившись в одной из темных комнат, ждал с пальцем на выключателе наступления этого волшебного момента.
Безусловно, все это освещение приводилось в действие контактными часами, но тем не менее каждый раз это было волнующее зрелище. Когда Ивонн в половине восьмого проходила мимо террасы с голым мужчиной, она оказывалась на Тисовой улице как раз в момент восьмичасового включения. Летом зрелище не было столь эффектно и выглядело несколько абсурдно, особенно при дневном свете.
Сад возле этого дома напоминал сады, которые можно построить из детского конструктора «Лего». Кусты были подстрижены в строго конической форме, трава выглядела так, словно ее подрезали лезвием. Иногда Ивонн даже казалось, что густо растущие на клумбах красные и желтые цветы были ненастоящими. Их весеннее появление всегда было таким же внезапным и неестественным, как и освещение самого дома. Ивонн пришла к заключению, что хотя цветы и были настоящими, но вначале произрастали не здесь, а в какой-нибудь оранжерее. Затем весной выросшие растения высаживали на клумбу, как те, что летом растут вокруг уличных кафе в центре города.
Владельцы дома появлялись здесь только в период с Рождества до Нового года. Тогда в гостиной стояла огромная превосходная, на американский манер, рождественская ель. Ее убранство было всегда выдержано в ослепительно-белой и золотой гамме, и можно было видеть, что комнаты полны нарядно одетых людей с бокалами вина в руках. Неужели все они и в самом деле настоящие? Или это трюк специальной фирмы, следившей за безопасностью дома и сада, в то время как их истинные владельцы проводят преждевременную старость в одной из роскошных вилл где-нибудь на солнечном побережье Испании?
После Тисовой улицы Ивонн снова попадала на улицу Флоксов и затем во второй раз проходила этот последний отрезок пути, но теперь уже в противоположном направлении. Так она шла вплоть до улицы Белых Шипов, а затем прямиком к машине.