Он поблагодарил супругов и стал прощаться:
— Сержант Лэйн пока останется тут. Когда сержант закончит осмотр секретера мисс Добелл, она заглянет еще раз в ее комнату и, возможно, исследует другие помещения дома. Видите ли, мы хотим составить своего рода психологический портрет мисс Добелл, что за человек она была, как жила. Так что вы и ваш супруг можете оказаться очень полезны и к вам может возникнуть много вопросов…
Краем глаза Уайклифф глядел в окно, где расстилался пейзаж, о котором художники-акварелисты могут только мечтать. В заводи притока ручья стоял высокий прилив, и нависающие над берегом деревья отражались в гладкой воде. Но в этой идиллической картинке вдруг обнаружился чужеродный элемент — довольно крупное судно, выкрашенное в черный цвет с белой надстройкой на палубе.
— А эта лодка, она имеет какое-то отношение к ферме? — спросил Уайклифф.
— Это такой дом на воде, в сущности. Там живет человек по имени Лэвин, с молодым парнишкой, он платит ферме ренту за пристань. Лэвин здорово повредился в рассудке и редко сходит со своей лодки.
— А есть дорога вдоль берега реки назад в деревню?
— Ну, если только не боитесь завязнуть по колено в грязи…
Стефания проводила его до двери, и Уайклифф был уже готов раскланяться, когда завидел худенького светлого паренька в джинсах и куртке, бредущего вверх по зеленому склону от реки. Через плечо у него висел полевой бинокль в видавшем виды кожаном футляре. Парень глянул на Уайклиффа с явной враждебностью и даже не ответил на приветствие; а по лицу Стефании Уайклифф мгновенно прочел ответ на свой незаданный вопрос — что именно может заставить эту женщину взволноваться… Точнее — кто…
— Вам надо туда, по тропе направо.
Мать с сыном вошли в дом, дверь за ними захлопнулась.
Уайклифф стал спускаться по склону, который оборвался у самой воды — тут вдоль русла пролегала узкая полоска прибрежного ила. Дальше тропа выбиралась чуть повыше и терялась из виду — там, где избиралась на высокую отмель, за которой ручей впадал в реку. Отсюда Уайклифф хорошо разглядел лодку — действительно, плавучий дом, палуба вся занята надстройкой. Уайклифф с некоторой гордостью отметил, что теперь, через двадцать лет жизни у моря, он может различить в этом суденышке бывшую рыболовную шхуну, того сорта, что моряки зовут «прищепками для белья» из-за парусного оснащения, для которого эти посудины строились. Судно неплохо сохранилось, за ним, видно, бережно ухаживали, корпус выкрашен черным, а надстройка — белым, деревянные рамы окошек покрыты лаком. К корме была привязана небольшая лодка-каноэ.