— Привет, Кэти! — крикнул ей Томми Ноул из своего гаража, высунув голову из-под капота автомобиля. Они учились в местной школе вместе до одиннадцати лет.
Генри Клеменс, владелец универмага и газетного киоска, мыл свою витрину. Он тоже обернулся поздороваться с Кэти:
— Чудесное утро, миссис Гич! Похоже, Господь наконец ниспослал нам весну, а то эти холода уже надоели…
Помимо занятий торговлей, Генри был еще и церковным старостой. Это обстоятельство, очевидно, требовало от него частого упоминания имени Господа всуе.
Обычно Кэти нравилось разгуливать по поселку — она узнавала людей, и люди узнавали ее. С одной стороны, она все еще оставалась прежней двойняшкой Добелл, а с другой — как-никак миссис Гич, супруга процветающего подрядчика, который строит отличные дома, офисы и школы. Ей нравились обе роли, но сейчас мысли о Джессике вывели ее из привычного расположения ко всем окружающим.
Она свернула вверх по улице Черч-Лейн, которая шла вдоль притока Тригга до самого церковного двора. Деревья, с только-только проклюнувшимися из почек листочками, выглядели зеленоватыми призраками на фоне голубого неба, а в садах у разбросанных поблизости вилл уже зацветали камелии и магнолии.
Пройдя еще две-три сотни шагов, она оказалась в открытом поле, и поселок почти совсем исчез из виду. Только часовня выглядывала из бледной зелени. Обшарпанные воротца с вывеской «Миньонс» обозначали начало плохонькой дорожки, что петляла по полю, заросшему низким кустарником, где лениво пощипывали молодую травку козы. Дорожка круто ныряла вниз между скалистых уступов, а дальше втискивалась во вторые воротца, еще менее презентабельные, за которыми уже был птичий двор. Ну, а дальше — дом в глубине двора и хозяйственные постройки по обе стороны от него. Как всегда, этот двор, птичий гомон и запах помета вернул Кэти в детство и заставил сердце на мгновение замереть… Здесь ничего не изменилось с тех пор…
Ферма Миньонс принадлежала их родителям, погибшим в автокатастрофе, когда Кэти только-только вышла замуж. Джессика сказала тогда, что ферму нельзя бросать, и стала вести здесь хозяйство. Сперва — с помощью наемных работников, потом — при сомнительной поддержке нескольких, сменявших другу друга «бездомных овечек», которым негде было жить. Последняя группа «овечек», представлявшая собой семейство Винтеров, удержалась тут дольше всех — Лоуренс и Стефания и их сын Джильс.
Кэти откинула крючок с калитки, и тут же из дома с тявканьем выбежал колли Джессики — впрочем, завидев и узнав Кэти, пес немедленно сменил лай на приветливое помахивание хвостом. Дверь тут открывалась прямо в кухню, и Кэти вошла без стука. Мальчишка, Джильс Винтер, сидел за кухонным столом. Перед ним валялись истерзанные школьные учебники. Джильс и Джулия учились в одном классе. Тощенький, невысокий блондинчик, с тонкими чертами девичьего лица. Голубой цвет его глаз словно был троекратно усилен толстыми линзами очков. Да, красавцем его не назовешь…