Поезд из Варшавы прибывал в Санкт-Петербург по расписанию, минута в минуту. За полчаса до прибытия в столицу, как полагалось, кондукторы стали проверять билеты у пассажиров. Многие в это время собирали вещи, поэтому процедура проверки раздражала.
В вагоне первого класса появился обер-кондуктор. Последнее купе слева было закрыто. Кондуктор постучал в дверь.
— Господа! Предъявите билеты! Мы прибываем в Санкт-Петербург.
В ответ — молчание. Кондуктор постучал сильнее. Снова никто не отозвался.
— Кто занимает это купе? — спросил кондуктор у проводника.
— Богатый помещик. Он, наверное, спит. — И они вдвоем принялись стучать в дверь.
Тем временем поезд остановился у платформы.
— Вызывайте слесаря, — распорядился обер-кондуктор.
Через некоторое время появился слесарь, и дверь купе была вскрыта. Обер-кондуктор вошел первым и сразу же выскочил назад:
— Пассажир убит! Зовите быстрей полицию! — крикнул он проводнику.
Проводник привел жандармский наряд во главе с ротмистром. Картина, представшая перед ними, вызывала содрогание: мертвый мужчина с запрокинутой головой и вытянутыми ногами полулежал на бархатном диване.
Вагон сразу же отцепили и перевели на запасный путь. Вызвали представителей судебно-полицейской власти. С ними приехал и начальник сыскной полиции Петербурга Путилин.
В купе, в котором произошло преступление, сильно пахло сигарами и духами. Следователь по особо важным делам начал допрашивать кондукторов:
— Где убитый пассажир сел в поезд?
— На станции Вильно.
— В купе в это время никого не было, — вмешался в разговор Путилин.
— А почему вы в этом так уверены? — удивился следователь.
— Я уже осмотрел купе, — отвечал Путилин. — Это отделение для курящих. Если бы тут был еще и другой пассажир, то были бы и окурки, а в стенной пепельнице лежат окурки сигар, однородных тем, что в кармане у убитого.
Путилинский взгляд при осмотре купе ловил каждую мелочь. Его насторожила поза убитого, и он обратился к следователю:
— Не удивляет ли вас положение тела убитого?
— А что удивительного? Скорее всего на пассажира напали внезапно и сразу же прикончили.
— Нет, — уверенно сказал Путилин, — убитый был под наркозом, — и снова стал осматривать купе.
Неожиданно громко он произнес:
— Я знаю, кто убил этого человека!
Присутствующие с нетерпением ожидали продолжения, но Путилин попрощался со всеми и покинул вагон.
Никто, кроме него, не заметил рядом с убитым небольшую прядь ярко-рыжих волос, явно принадлежавших старой противнице Путилина — Софье Блумштейн по кличке Золотая Ручка, которую в это самое время у Варшавского вокзала встретил модно одетый молодой человек. Поддерживая под руку, он провел даму к экипажу, и через несколько минут они уже были далеко от вокзала.