— Чего-о?
— В переводе с английского — частная собственность. Тут что, частная собственность?
— Слышь, братила, ты бы не умничал… Напороться можно. Кати себе и кати, пока колеса целые…
— А кому мешаю?
— Кому надо, тому и мешаешь.
— Этому, что ли? — Данил кивнул на Хиля, так и косившего взглядом в их сторону.
— А хоть бы.
— Значит, с Восточного? — спросил Данил лениво.
— Ну, допустим.
— А Восточный испокон веков, если мне память не изменяет, ходил под Басалаем, — Данил будто бы невзначай положил руку на дверцу. — Мне что, приехать к Басалаю?..
Он молниеносно извернулся на сиденье, левым локтем заехал парню пониже пояса, а правой выхватил у него из-под куртки «Макаров». «Рыночник» согнулся, цепляясь за дверцу. Данил спокойно вынул обойму, выщелкнул большим пальцем патроны себе в ладонь, проверил, есть ли в стволе — не оказалось, — посмотрел в искаженную злостью и болью щекастую физиономию, оказавшуюся напротив его лица, сказал раздумчиво:
— Кинуть твой ствол во-он туда — непременно заметят либо гаишники, либо те, в дежурке, а ты за ним побежишь, как дурень на похоронах, смеху будет… Ведь повяжут, как думаешь? Не все ж они тут прикормленные…
— Ну ты чего? Дай пушку… — верзила стал помаленьку выпрямляться.
Данил сунул ему пистолет за пояс:
— А теперь шагай назад и дай Жоре в лобешник, чтобы он тебя, дурака, не подставлял… Чтоб ты знал: если я тебя сейчас положу, Басалай из-за такой чепухи со мной ссориться нипочем не будет…
Он говорил спокойно и небрежно, и тон подействовал — верзила, не заводясь более, направился прямиком к Хилкевичу, и там, судя по жестам, начался разговор на повышенных тонах. А Данил лишний раз убедился, что Хиль — личность мелкая и ничтожная, коли затеял наезды такого пошиба прямо здесь. Впрочем, ребяток Беса всегда отличала повышенная наглость и тупость… Всегда считали, что противник находится на том же уровне, что и они, никак не выше. Щелкнула дверца, рядом с Данилом плюхнулся Клебанов:
— Вывозить его не будут. Сейчас выйдет.
Обиженный Данилом верзила понуро брел к «Чероки». Значит, эти тоже в игре, но Данил, как он надеялся, заронил им в мозги некоторые сомнения — стоит им сообразить, что Хиль их и в самом деле примитивно подставляет…
На крыльцо вышел Есаул — в том же сером джинсовом костюме и рубашке, трудами ребят Данила лишенной пары пуговиц. Прищурясь, окинул взглядом окрестности.
Хилкевич моментально кинулся к нему, следом пошел Фантомас, но гораздо степеннее. Данил, покосившись влево, с радостью обнаружил, что в «Чероки», где дверцы все так же распахнуты настежь, идет оживленная дискуссия.