Эта шайка уже давно надоела: знает много, передают, в том числе и дезу, еще больше, но нам от этого не легче. Уже Жуков Г. К. меня поддел однажды: «Что-то вы с Белым мух перестали ловить — в Средней Азии шайку хазарскую распустили основательно».
Кстати, будешь возвращаться из Бухары, помни, что в Ташкенте нас ожидает Георгий Константинович, хочет посоветоваться.
Выезжая из Красногвардейска, я увидел действительно много милиции и автомобилей ГАИ, все сделали хорошо, подумал я, а сам заспешил в Самарканд.
Подъехал к тому месту, где условились встретиться с Хелен Бреун. Едва я вышел из кабины, как увидел ее с каким-то мужчиной. Даже по походке было заметно, что они чем-то расстроены. Когда они подошли, я поздоровался и познакомился с ее «дядей». Хелен Бреун сразу же обрушилась с вопросами: «Что там в Красногвардейске творится, как тебе удалось вырваться? Я думала, задержат, а пока отпустят, годы пройдут». Я взялся врать, что кругом одна милиция и ГАИ. Особенно вокруг какого-то административного здания, но я в эту кашу не полез, проехал в объезд к речушке и едва вылез на асфальт, как сразу надавил на педаль. Но меня все равно остановили и проверили документы: зачем едешь в Самарканд?
Пришлось соврать, что жена в Самарканде и произошли преждевременные, но удачные роды, а я болтаюсь здесь! «О дружище, — ответили мне, — тогда жми, да смотри: здесь три поворота крутых. На такой скорости улетишь и костей не соберешь». Вот так я и удрал от них, но, думаю, радоваться рано — могут еще проверить.
— Не лучше ли нам с тобой, Лена, сейчас же уехать в Бухару?
— Отличная мысль! — Проговорил ее «дядя», по национальности грек.
Видно, в их планы входило, чтобы Хелен Бреун побывала в Бухаре.
«Какова цель?» — подумал я.
Но Бреун уже как на крыльях спешит в машину, едва попрощавшись с «дядей» и «братьями». Я тоже пожал руку: «рад был познакомиться»… Пошел к машине, но «дядя» отозвал меня:
— Я знаю, племянница прижимиста — возьми вот тысяч сорок рублей и вот эту штуку — не помешает, тем более Хелен привлекательна, а эти звери липнут как мухи.
Я поблагодарил его и сказал, что надеюсь не остаться в долгу, пожал ему крепко руку. Он чуть не присел. О! Это хорошо!
Так мы и поехали. Я знал, что этой ночью вся самаркандская шпионская группа, вместе с их шестерками, будет арестована. Когда отъехали от Самарканда километров на сорок, то я остановился по просьбе Бреун. Она отошла по своим делам, а я в это время успел взглянуть на подарок «дяди» — это оказался новенький браунинг с двумя магазинами патронов. Когда Хелен вернулась и мы поехали, она по-детски расплакалась от обиды на «дядю» и «братьев»: