Сопровождавшие груз Фомушкин-Фельцман, Нестеренко-Несторук и Лушин-Лошак проявили удивительную активность. Попытались ночью убить часового в помещении временного содержания, но другой охранник вовремя открыл огонь, и побег не удался. Водители, все 3 человека, были переданы в прокуратуру.
Западные спецслужбы явно активизировали идеологическую работу и по идей¬ но-социальной, и по психологической обработке людей. И у нас, естественно, работы прибавлялось с каждым днем. Тем не менее, по действиям Л.И.Брежнева было видно, что дано послабление и «пятой колонне», и активистам, и сторонникам западных спецслужб во всех их делах и делишках. Что это было тогда? Слабость Брежнева? Может быть, что-то другое? До сего дня не знаю точного ответа.
Сразу после Нового года, 11 января я вылетел в Москву для общения с Жуковым и Брежневым, хотя последний молчал, как будто нашей службы вообще не существовало.
С Г.К. Жуковым и Д.Ф.Устиновым мы встретились в аэропорту Домодедово и сразу поехали на дачу к А. Гречко. Когда приехали к Гречко, там находился С. Ахромеев и Н. Щербина. Все тепло поздоровались и нас пригласили к обеду; оказывается, не я один с дороги, но и другим не удалось сегодня не только пообедать, но и позавтракать. За обедом кое-кто пытался шутить, но не всегда это получалось.
После обеда я, в роли докладчика, рассказал о переменах, которые начались после смещения Н.С. Хрущева в республиках Средней Азии. Все с грустью воспри¬яли весть об освобождении Исмаила Юсуповича Юсупова с должности первого секретаря ЦК Казахстана и перевода его управляющим трестом садово-виноградного хозяйства Казахстана как явное не просто понижение, а уничтожение. Назначен на должность первого секретаря ЦК Казахстана был Д. Кунаев, своячок Брежнева, если кто не знал, то не обратил на это внимания. Но многие знали то, что Брежнев и Кунаев женаты на сестрах. Для многих, не только для нас, сотрудников СВПК, собравшихся на даче у маршала А.А.Гречко, много было отталкивающих моментов в брежневском «подборе и расстановке» кадров. Для Брежнева (как и в недавнем прошлом для Ельцина) первостепенной была личная преданность ему, Брежневу. Об остальном он и не задумывался, это первое. Второе, он рушил все укрепляющие государственность структуры, которые были созданы при Хрущеве, даже по совету, данному в свое время им самим, Брежневым.
Мы на второй день в эту же компанию пригласили Владимира Ефимовича Семичастного, но он больше отмалчивался. Где-то часа в два дня 12 января 1965 года, когда мы почти собрались разъезжаться, Владимир Ефимович подошел ко мне и сказал: