Троцкий (Бронштейн)- 1 260 ООО человек (это в основном НЭПовцы под видом кулаков, самого трудолюбивого народа Центрально-Черноземной России и, помимо того, это люди, которые умирали от голода и холода в пути в ссылку из Центральной России в Сибирь);
Свердлов (Янкель)- 814 087 человек;
Тухачевский — 71 914 человек;
Рыков — 296 714 человек;
Зиновьев- 193 844 человек;
Каменев — 319 076 человек;
Бухарин — 241 012 человек;
Вышинский — 394 086 человек;
Ягода — 376 403 человека;
Абакумов — 411 657 человек;
Ежов — 396 546 человек;
Берия — 344 107 человек + 64 538 человек во время войны (1941–1945 гг.) + 72 700 человек после войны (1945–1948 гг.).
Всего со дня революции деды и прадеды нынешних «демократов» отправили на тот свет без всяких санкций не 20 000 000 человек, а, к счастью, 5 146 557 человек. Если провести перепись населения России со времен Советского Союза, то за время перестройки и антинародных ельцинских реформ мы с 1985 года по 2000 год недосчитаемся 35–40 миллионов человек. Так что внуки и наследники названных мной выше лидеров и агентов влияния в СССР международного воинственно-разрушительного империализма перещеголяли своих дедов примерно в 6,5 раз.
7. МОСКВА. ИЮЛЬ ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЕГО
Наверное, не только со мной, но и с другими бывает такое время, когда чувствуешь себя в подвешенном состоянии, вроде бы ты что-то сделал, но чувствуешь, что сделал не так. Но переделать свои кажущиеся ошибки уже не можешь, объект исчез, с твоей помощью, и исчез навсегда. От Тюлькубаса и до Москвы пассажиры были одни и те же, только в Саратове три человека вышли, и три человека заняли места сошедших пассажиров в соседнем купе, это обстоятельство в моей памяти как-то особо отпечаталось. Шестой вагон был рядом с вагоном-рестораном, поэтому насчет поесть особых хлопот не составляло, пассажиры, в основе своей, были до беспечности веселы и счастливы, как казалось мне, всем довольны, однако об «аресте» Берии говорили почти шепотом: «Берия в клетке, как шимпанзе, прыгает на решетки и орет на всю «Бутырку». И разумеется, похвала Г.К. Жукову — всеобщее одобрение, но толковали об аресте Берии каждый свое и по-своему. Я слушал все, но меня совершенно не интересовали ни те ни другие доводы. Порой мне и самому казалось, что я и в самом деле ни о чем и ничего не знаю про эти новости, которые теперь так далеко отошли от меня. А я просто еду человеком не обеспеченным работой, еду в Москву и сам не знаю зачем, все, над чем работал почти пять лет, закончено, и закончено навсегда!
В Москву — на Казанский вокзал поезд пришел в 7 часов 40 минут утра. В Москве меня никто не ждал, так как я еще в отпуске должен быть почти месяц. Сошел я с поезда и сразу поехал на Таганку, а с Таганки на трамвае — к родственникам, но так как дома никого в рабочий день не застал, то от соседей позвонил Александру Васильевичу, который снял трубку и молчал, потом отозвался: