Эдуард навестил Лауру. Она была красива и любила его, она раскаивалась в прошлом и была обязана Эдуарду всем, чем могла стать в будущем. Сколько оснований затронуть сердце такого человека, как он! Эдуард пришел к ней, исполненный всех чувств, какие могут оказать благое воздействие на впечатлительные души и привести их на путь добра: не хватало у него лишь одного чувства, — как раз того, которое могло сделать Лауру счастливой, — в этом он не был волен; но даже и такое его отношение превосходило все ее мечты. Она полна была восторга и уже горела топ лихорадкой, от коей редко исцеляются. Она говорила себе: «Я честная женщина; добродетельный человек принимает во мне участие. О любовь, мне более не жаль ни слез, ни вздохов, коих ты мне стоишь, ты меня уже за все вознаградила! Ты моя сила, ты мне награда, ты научила меня чтить требования долга, и ты сама — мой первый долг. Сколько счастья уготовано мне одной! Любовь возвышает меня, любовь возвращает мне честь, любовь исторгла меня из бездны преступлений и позора; любовь может угаснуть в моем сердце лишь вместе с добродетелью. Ах, Эдуард! Тогда лишь разлюблю тебя, когда вновь стану достойной презрения».
Бегство Лауры в монастырь наделало много шума. Низкие души, кои всех меряют на свой аршин, не могли поверить, что Эдуард защищает ее лишь из сострадания и благородства. Лаура была весьма привлекательна, а посему заботы, расточаемые ей мужчиной, казались им подозрительны. Маркиза, имевшая своих шпионов, первая узнала обо всем; горячность, которой она не могла сдержать, окончательно разоблачила ее связь с Эдуардом. Слухи о сем дошли наконец до ее мужа, находившегося в Вене, и на следующую зиму он приехал в Рим, желая ударом шпаги восстановить свою честь, которая от сего, однако ж, ничего не выиграла.
Так начался этот двойной роман. В такой стране, как Италия, он, естественно, подвергал Эдуарда множеству всяких опасностей — то со стороны мужа, военного человека; то со стороны ревнивой и мстительной женщины; то со стороны поклонников Лауры, приходивших в бешенство из-за того, что они лишились ее. Странный роман, какого, пожалуй, и не встретишь более, и, однако ж, из-за него Эдуард бесцельно шел навстречу опасностям, метался меж двух страстно влюбленных в него женщин, не обладая ни одной из них: отвергнутый куртизанкой, которую не любил, он отвергал знатную даму, хотя ее обожал. Конечно, Эдуард остался добродетельным; но, полагая, что идет путем благоразумия, повиновался лишь своим страстям.
Трудно сказать, что влекло друг к другу столь противоположные натуры, как Эдуард и маркиза, но, невзирая на разницу в нравственных правилах, они не могли совсем расстаться. И можно представить себе отчаяние этой пылкой женщины, когда она решила, что сама, по безрассудному своему великодушию, нашла себе соперницу, да еще какую соперницу! Упреки, презрение, оскорбления, угрозы, нежные ласки — ко всему она поочередно прибегала, лишь бы оторвать Эдуарда от недостойной дружбы, и никак не могла поверить, что сердце Эдуарда тут не затронуто. Он оставался непоколебимо твердым, он дал себе в этом слово. Вся надежда Лауры, все ее счастье заключалось лишь в одном: изредка видеть Эдуарда. Рождавшаяся в ней добродетель нуждалась в опоре; Лауру влекло к тому, кто пробудил в ней добрые чувства, а он считал своим долгом поддержать ее, — вот что он говорил маркизе и самому себе, но, может быть, говорил не все. Где найдется столь суровый человек, что он готов бежать от взоров прелестной женщины, жаждущей лишь позволения любить его? Где найдется благородный человек, чье сердце хоть немного не растрогают слезы прекрасных глаз? Где найдется человек, чье самолюбие не тешит мысль о добром деле, которое он совершил, и кто не хотел бы насладиться его плодами? Эдуард, благодаря коему Лаура стала достойной уважения, уже не мог только уважать ее.