Семейство Майа принадлежало к одному из старинных родов Вейры, роду немногочисленному, без боковых линий, и представленному ныне двумя особами мужского пола — главой дома Афонсо да Майа, дедом, глубоким стариком, чья жизнь началась в конце прошлого века, и его внуком Карлосом, изучавшим медицину в Коимбре. В пору, когда Афонсо решительно удалился в Санта-Олавию, их доход превышал пятьдесят тысяч крузадо, но с тех пор к этому прибавились накопления за двадцать лет скромной деревенской жизни да еще наследство последнего их родственника, Себастиана да Майа, жившего с 1830 года в Неаполе, — он умер одиноким стариком, и единственной страстью его была нумизматика. Так что управляющий мог позволить себе многозначительную улыбку, говоря о «куске хлеба с маслом».
Виласа сам посоветовал продать Тожейру, однако он никогда не одобрял намерения Афонсо избавиться от дома в Бенфике, пусть даже стены его и были свидетелями многих семейных бед. Подобное, говорил Виласа, случается со всеми стенами. Теперь же семейство Майа не имело в Лиссабоне, кроме необитаемого «Букетика», дома, пригодного для жилья, и если Афонсо в его возрасте предпочитал покой Санта-Олавии, то его внук, юноша избалованный и светский, проводивший каникулы в Париже и Лондоне, не желал после завершения образования похоронить себя среди прибрежных утесов Доуро. И вот за несколько месяцев до того, как внук распростился с Коимброй, Афонсо объявил изумленному Виласе, что намерен поселиться в «Букетике»! В ответ на это управляющий представил целый доклад, в котором перечислял все неудобства вышеупомянутого особняка для жилья: прежде всего, дом нуждался в обновлении и перестройке, для чего понадобятся большие затраты; при доме нет сада, и это будет крайне ощутимо для того, кто привык к зеленому приволью Санта-Олавии; под конец же Виласа припомнил семейное предание, согласно которому стены «Букетика» всегда были роковыми для семейства Майа, «хотя (прибавил он тщательно обдуманную фразу) мне и неловко говорить о таких нелепостях в век Вольтера, Гизо и других просвещенных философов…».
Афонсо долго смеялся над этой фразой, а затем ответил, что, хотя все доводы управляющего бесподобны, он, Афонсо да Майа, желает жить в своем родовом особняке; если нужны какие-то работы, пусть их исполнят, не считаясь с затратами; что же касается легенд и преданий, то следует просто распахнуть настежь все окна и впустить в дом солнце.
Сеньор распорядился, и, поскольку зима выдалась сухая, ремонтные работы начались тотчас же, под руководством Эстевеса, архитектора, не чуждого политике, и приятеля Виласы. Этот выдумщик поразил воображение управляющего проектом парадной лестницы со статуями по бокам, символизирующими завоевание Гвинеи и Индии. Он намеревался также соорудить керамический фонтан в столовой, как вдруг в Лиссабон неожиданно нагрянул Карлос с лондонским архитектором-декоратором; наскоро обсудив с ним кое-какие детали росписи и расцветки штофных обоев, Карлос препоручил ему «Букетик», чтобы тот отделал особняк по своему усмотрению, превратив его в комфортабельное жилище, где роскошь не била бы в глаза и умерялась благородством вкуса.