Вот из-за леса мачт рассыпающегося строя Изнерда показался 'Божий Любимчик', где же 'Гнев Мениоха'? Ведь по времени должен был показаться и он.
Так, вот и 'Гнев Мениоха', но что это? Вместо того чтобы продолжать следовать курсом в море, 'Мениох' вцепился бортами с одним из кораблей Изнерда. Какой, к дьяволу, абордаж, когда вокруг столько врагов, а волны бьют борта кораблей друг о друга с такой силой, что никакие кранцы не спасут?
Все выяснилось через несколько мгновений, когда яркая вспышка оказалась на месте скардарского корабля. Затем были клубы дыма, огонь на палубе взятого на абордаж противника… Мы же стояли и смотрели, сдернув с голов, кто шляпы, кто каски.
Почему адмирал дир Колиньессо принял именно такое решение?
Что там произошло? Его корабль получил сильные повреждения и он, зная, что жить кораблю считанные минуты, решил захватить врага с собой? Как теперь это узнать?
И оставалось только поклониться героям, принявшим такую смерть. Смерть не напрасную, потому что погоню продолжили всего три корабля Изнерда. Вернее четыре, но считать коутнер боевым кораблем…
На горизонте лежали в дрейфе два изнердийских корабля. Один из них с развороченной 'Морским воителем' кормой и другой, с повреждёнными близким взрывом парусами и такелажем. Они оба остались на плаву, но на починку им потребуется немало времени и вряд ли в ближайшее время они смогут продолжить погоню.
А на дне морском покоился 'Гнев Мениоха', захвативший с собой врага в вечный тлен.
Так оно всегда и бывает, мужество защитников отечества никогда не зависит от продажности или бездарности его правителей.
Положение по-прежнему оставалось критическим, врагов оставалось почти вдвое больше.
К тому же 'Божий Любимчик', с которым мы сблизились до расстояния плитинга, одной десятой морской лиги, начал сдавать.
Было хорошо видно, как на его палубе сновали матросы, пытаясь на ходу завести пластырь. Сам корабль всё чаще зарывался носом в волну. И это говорило о том, что 'Любимчик' получил серьезные повреждения, а экипаж пытается его спасти.
Вполне может случиться и так, что вскоре 'Морскому Воителю' придется в одиночку остаться против четырёх кораблей Изнерда.
Но теперь экипаж 'Воителя' посматривал на изнердийский флот как то даже по-философски, будто пытался представить на себе судьбу 'Гнева Мениоха'.
А я, я был горд, что оказался именно на стороне Скардара.
Волнение успокаивалось прямо на глазах, ветер в корму задувал по-прежнему свежий, и, будь 'Божий Любимчик' в порядке, мы просто шли бы прежним курсом, держа противника по корме.