Тем более что Изнерд не форсировал события, пытаясь приблизиться, что-то выжидая или на что-то надеясь. Видимо, то, что происходило с 'Любимчиком', было понятно им не меньше нас.
Наконец, наступила развязка. 'Божий Любимчик' приспустил паруса, вероятно посчитав, что устранить течь в корпусе на полном ходу не получится.
Двести метров, разделявших нас, не расстояние, и было хорошо видно, как на палубе суетились люди, вероятно собираясь покинуть корабль.
Этого на 'Воителе' ждали, и дир Героссо давно уже приказал приготовить корабельные шлюпки к спуску, ведь нужно спасать людей.
Так, а где моя кираса? Вот она, в нескольких шагах, лежит себе, дожидаясь своего часа. Я только лишь примерил её, приложив к телу. По уставу во время боя на мостике положено быть в ней. Но я-то смог себе позволить обойтись и без кирасы, как человек сугубо штатский, и, в общем-то, случайный.
Случись что с 'Морским Воителем', несколько килограмм металла не придадут телу положительной плавучести, решил я когда мы только выходили из гавани.
Теперь же другое дело.
Спасение людей с 'Божьего Любимчика' займет какое-то время и корабли Изнерда, безусловно, воспользуются ситуацией, когда и 'Божий Любимчик' и 'Морской Воитель' останутся практически без хода.
Взглядом я подозвал Проухва. Пусть поможет одеть, кираса — не бронежилет, и его помощь не помешает.
Для того чтобы переправить экипаж поврежденного корабля с борта на борт не требуется ложиться в дрейф, но ход придется уменьшить до малого.
А это даст Изнерду приблизиться до дистанции пушечной стрельбы. Возможно, дело дойдет до картечи, и кираса станет насущной.
Но что это?
Вместо того чтобы приказать убрать паруса, дир Героссо отдал команду выставить всё что можно. Такая возможность была, решив сравняться скоростью хода с 'Любимчиком', 'Воителю' пришлось приспустить часть своих. Но как же так?
Ведь 'Гневу Мениоха' достаточно было спустить флаг, признавая своё поражение и сдаться в плен. А плен, это ещё не гибель. И теперь, после его подвига, мы бросаем тонущий корабль вместе с его экипажем.
'Морской Воитель' уходил, отсалютовав оставшимся на смерть морякам 'Божьего Любимчика' залпом из кормовых орудий. Изнерду его не догнать, нет у него кораблей, способных сравниться с 'Воителем' скоростью.
Я стоял, облокотившись на планширь, глядя на бегущую за бортом воду.
Пушечная пальба за кормой давно стихла, и на горизонте не было видно ни одного пятнышка паруса. Вероятно, Изнерд отказался от погони, трезво оценив ситуацию.
Красивый цвет воды, ярко сине-зелёный. В этом мире все краски ярче. Сейчас я уже к этому привык, и лишь иногда смотрел на мир прежним взглядом, любуясь его красотой. А настроение было самое поганое. Казалось бы, с чего?