Сейчас дело дошло до того, что люди стали бояться отходить далеко от деревни, не без причины беспокоясь за свою жизнь. В полях же работать нужно, да и уборочная на носу. Никого в поле не выгонишь, жаловался Пелай.
Вообще-то, помимо научного центра, в Стенборо существовал и ещё один, центр подготовки моих воинов. Тоже громкое название, поскольку в общей сложности воинов было у меня чуть больше четырёх десятков. Но занимались их подготовкой всерьёз, особенно теми, кого я принял недавно. Занимались ими Дикие, воины с большой буквы, когда-то служившие в Диком эскадроне, особом подразделении имперской армии, где были собраны лучшие бойцы. Всего у меня их было четыре человека, но каждый стоил как минимум трёх.
Так вот, не так давно они вместе со своими подопечными устроили на волков большую облаву. За неделю охоты, им удалось добыть около десятка волчьих шкур. Немало, если учесть, что волки бестии очень хитрые, а обнаружить их следы на бесснежье безнадежное дело. Специально обученных собак нет, а обычные псы только и могут, что хвост поджимать да жалобно скулить, учуяв запах хищника.
Как выяснилось позже, это не помогло, в ночь моего прибытия в Стенборо нашли мёртвыми ещё двух человек. Нашли где-то на границе между моих владений и владений барона Кресле.
Парень и девушка. Парень был из Кривичей, то есть мой, а вот девушка оказалась из деревни, принадлежащей барону. Только какой черт их понёс ночью в луга, и что же они не смогли подождать ещё несколько дней, когда бы всё уладилось.
Знал я об их любви, и об их встречах, Пелай мне и рассказывал. Вот только не те сейчас времена, чтобы просто заслать сватов, необходимо было решить вопрос с самим бароном Кресле.
Вот этим вопросом я и хотел заняться, быть может даже сегодня, крайний срок завтра. Потому что послезавтра нужно было уезжать в Дрондер, столицу.
Барону при последнем его визите в Стенборо приглянулось одно из моих охотничьих ружей. Одно из двух, что я имел, хотел сказать.
На мой взгляд, ничего особо выдающегося в нём не было, кроме богато отделанного ложа и сплошь покрытого инкрустациями ствола.
Но когда барон взял ружье в руки и приложил приклад к плечу, наведя ствол на воображаемую цель, было заметно, как изменилось его лицо.
Это понятно, иногда возьмешь оружие в руки и сразу чувствуешь, что это твоё. Наверное, похожие чувства испытывают женщины, примеряя к себе драгоценности.
С тем, как попало ружьем ко мне, связана отдельная история, но сейчас не об этом. Вот и пришла мысль мне в голову поменять ружье на невесту, когда Пелай поведал об истории этой любви.