Ладно, перейдем ко второму вопросу, мне не в падлу.
— Хм… Была еще такая тема… Один чувак у другого денег занял. И не отдавал. Тот ждал-ждал, потом коре… приятеля подписал, и к должнику на хату пошли. Сдуру. Молодые, бестолковые… Хотя по жизни правы, согласитесь. Долги отдавать надо… Настучали по рогам ему и его подруге, вещички кое-какие забрали в счет долга и отвалили. По большому счету — самоуправство. Шняга, пустяк. Но ментам, то есть нам, это не интересно, нам показатели нужны — начальство требует. А самоуправство в зачет не идет…
Так, а не погорячился ли я?
Плевать на честь мундира, он не мой, но у меня же своя честь есть. Собственная. Как говорится, береги честь смолоду, коли рожа крива. Что они сейчас лично обо мне подумают. Сам подонок, а еще лекции читает. А я не люблю, когда обо мне плохо думают. И никто не любит.
Концепция меняется.
— Хм, короче, напарник мой, Добролюбов, приятелям и предложил… Идите, типа, в отказ — знать ничего не знаете, зашли случайно, книгу забрать… Вещичек у вас чужих нет, а денежки не пахнут… Ничего вам не будет. Расчет прост: ни один судья в эту байду не поверит и влепит не самоуправство, а реальный грабеж. А это для нас уважуха, премии всякие, грамоты… Пацаны и повелись по неопытности. Я, конечно, встрял. Говорю Добролюбову: что ж ты, гад, творишь, людям жизнь ломаешь? Они же, салаги, ничего еще толком не видели, только от мамкиной сиськи. А ты их куда? В «Кресты?» В «собачник»[8] и трехметровую камеру на двенадцать посадочных мест? К туберкулезникам и уркам беспердельным? На зону, где один закон — если не ты, то тебя!.. Где не жить, а выживать надо! Где ШИЗО, собаки и охрана с дубинками. Где прапора отмороженные — сначала сапожищем по печени, а потом разговор разговаривают…
Я снова отхлебнул из стаканчика. В горле пересохло. Разволновался.
— Они же нормальными оттуда не вернутся. Кому потом нужны будут с кашлем кровавым и справкой об освобождении? А так условно получат, одумаются… В общем, чуть не подрались. Я пацанам мозги вправил. Не слушайте сказок и в отказ не идите, рассказывайте все, как было, получите условно или вообще штраф. А они… Не поверили, думали, расколоть их хочу таким макаром. А Добролюбов, типа, хороший, помочь нам хочет. Вежливый, обходительный. Ну и получили… Один пять, другой четыре… До сих пор сидят. Представляете? Четыре самых лучших года выкинуты из жизни. А какими вернутся? Кому нужны будут со справкой об освобождении? Это до гробовой доски клеймо, чтоб там ни говорили… Короче, чего хочу сказать… Людьми оставайтесь. Кем бы ни работали. А Добролюбов на повышение пошел… В Главк… Сволочь.