В эти дни в доме было как-то особенно мрачно. Не спасал даже яркий солнечный свет с улиц. Стены с развешанными на них гравюрами смотрелись несколько зловеще, под ногами скрипели половицы, а иногда в глубине дома что-то стукало и падало.
Вот и в этот раз какой-то странный шум доносился из запертого на ключ кабинета, словно кто-то перебирал ворох бумаг на столе.
Арина вставила ключ в замок и открыла дверь. Кожаное кресло было повернуто к окну, на столе, как обычно, царил беспорядок. Бумаги валялись по всему столу. Судя по всему, беспорядок был результатом работы редактора, который искал рукопись.
Арина стремительно подошла к столу и стала собирать все листки в одну стопку.
– Давно надо было это сделать, – прошептала она самой себе, – привести все в порядок.
Очень медленно кожаное кресло у окна повернулось. В нем сидел призрак писателя. Он смотрел на девушку, задумчиво потирая подбородок.
От неожиданности Арина выпустила из рук кипу бумаг, те разлетелись веером по полу.
Они молча смотрели друг на друга. Призрак мерцал белым светом. Его лицо было спокойным и безмятежным. Сложив руки в замок, он еле слышно прошептал:
– Судя по твоей физиономии, ты меня видишь.
– Не только вижу, но и слышу, – прошептала девушка, приходя в себя, – просто вы явились несколько неожиданно для меня.
– Ты медиум?
– Да, я обладаю даром видеть призраков.
Она повернулась и закрыла дверь, чтобы Кларисса их не услышала. Женщина могла бы решить, что девушка сошла с ума, разговаривая сама с собой.
Потом Арина подняла с пола бумаги и положила на стол, карандаши и ручки поставила в стаканчик, а весь мелкий мусор бросила в урну. Призрак наблюдал за ней.
– Ваших редакторов интересует копия рукописи. Я должна ее найти.
– Черта с два!
Девушка словно не расслышала его слов.
– Что это значит?
– Это значит, что рукопись еще не готова. И они прекрасно знают об этом. Я вез им незаконченную работу, без последних двух глав.
– То есть, если я правильно вас поняла, – начала Арина, обходя стол, – вы не закончили книгу?
– Нет, не закончил, – сказал он, и кресло под ним медленно пришло в действие, двигаясь к окну, – не успел. Андрей слишком сильно на меня давил. У него, видите ли, сроки. А я писатель, человек творческий. Я не могу работать как кондитер, выпекая романы, словно пирожки. И не робот.
Арина встала у края стола. Скрестив руки на груди, посмотрела в окно. На улице поднимался ветер. Деревья медленно качали ветвями.
– Вам не нужно нервничать, – прошептала она, взмахом руки останавливая движущееся кресло, – я не причиню вам зла. Если рассуждать здраво, я единственный человек, способный вам помочь.