Они подняли головы и увидели высокого златовласого молодого человека с огромными серыми глазами, стоявшего перед ними. Через одно плечо у него была перекинута серебристая овечья шкура, а свободной рукой он держал длинный крюк и сурово и выжидательно смотрел на них. Одиссей быстро узнал Афину и рухнул перед ней на колени. Эперит последовал его примеру и склонил голову, чтобы не смотреть на богиню.
— Госпожа, тварь мертва, храм очищен, — обратился к ней Одиссей.
— Я не назвала бы его чистым, — пожаловалась Афина. — Но чтобы показать тебе, как боги награждают тех, кто подчиняется их приказам, я собираюсь сказать тебе две вещи в ответ на избавление моего храма от любимца Геры. — Она протянула гладкие белые руки к двум людям и подняла их на ноги. — Во-первых, Одиссей, Тиндарей уже решил, что Елена выйдет замуж за Менелая.
— Значит, мне следует немедленно возвращаться на Итаку, — заявил Одиссей.
Богиня нежно потрепала его по рыжеватым волосам.
— Не спеши, пожалуйста. Зевс желает, чтобы Елену отдали Менелаю — он планирует что-то важное, но никому не сообщает, что именно. Однако ты все равно должен отправиться в Спарту. Человек, столь симпатичный, как ты, непременно найдет там влиятельных друзей. Возможно, и что-то еще… Но я не хочу тебе обо всем рассказывать, чтобы не испортить впечатлений.
Одиссей выглядел обеспокоенным.
— Ты сказала про две вещи, госпожа.
— Да. Отправляйся в Мессению и пополни припасы. Там встретишь человека, переходящего ручей по броду. У него будет большой лук из рога, подаренный его отцу богом Аполлоном. Тебе нужно придумать, как забрать у него этот лук, поскольку ему самому он более не потребуется. Как ты это сделаешь, я оставляю на твое усмотрение. Но для тебя самого будет плохо, если ты уйдешь из Мессении без этого лука. Ты меня понял?
— В чем важность этого лука? — спросил Одиссей.
Но богиня уже исчезла, словно проглоченная туманом. Тихое блеяние овец тоже заглохло, а туман вокруг них рассеялся. Они увидели Ментора и Антифия, которые в удивлении оглядывались вокруг.
— Откуда появился этот дым? Из Гадеса? — спросил Ментор. — И куда делись овцы?
Антифий подошел к Одиссею и Эпериту.
— Где вы были все это время? — спросил он. — Болтали друг с другом в тумане?
Было ясно, что Ментор с Антифием не поняли, что находились рядом с богиней. Одиссей с Эперитом не ответили и пошли назад вверх по течению, чтобы забрать свои щиты и копья.
* * *
В сражении погибли три итакийца. Эперит ожидал большего количества жертв, но островитяне оказались более крепкими людьми, чем выглядели. Впервые увидев их, он посчитал их простыми людьми, не склонными к борьбе, недостаточно выносливыми и стойкими для участия в сражениях. Ему казалось, что они предпочитают вино и песни аэдов, а не приключения, испытания и трудности. И так и было. Но в этих островитянах также было что-то, что давало им силу, стойкость и боевой дух, превосходящие все, с чем он сталкивался ранее. Их общая островная родина объединяла и воодушевляла их. Они снова и снова показывали себя при каждом испытании. Эперит начал медленно понимать источник их силы, слушая их рассказы у костра по вечерам и ворчание во время долгих пеших переходов. Все шло от их любви к Итаке и простой свободы, которой они наслаждались там. Они сделают все, что от них потребуется, чтобы вернуть этот идиллический мир, который украл Эвпейт.