Соколов решительно поднялся с кресла и, пожелав спокойного дежурства радистам, направился к выходу. Даур, благодарственно кивнув Максиму за чай, молча проследовал вслед за начальником. Снова выйдя на улицу, где ревела снежная метель, Вячеслав прокручивал в голове слова Николая и, уже на подходе к узкой улочке, заметаемой снегом, вдруг остановился словно вкопанный, поняв, что именно могло так взволновать этого «старого крокодила», как любил называть себя Радек. Только единственное нечто в этом мире способно на это.
Всё оставшееся до подъёма время начальник сибирской державы пролежал с открытыми глазами, заснуть он так и не смог. За завтраком, вяло отвечая на расспросы Дарьи, встревоженной его состоянием, Вячеслав поделился с женой своим выводом, отчего та, охнув, присела на лавку.
— И что же ты собрался делать, Слава? — спросила Даша растерянным тоном.
— Не знаю, — подперев голову кулаком, ответил он. — Пока не знаю. Но не стоит говорить об этом — ещё ничего не известно наверняка.
— Ну да, ну да, — всё так же рассеянно проговорила супруга. — Ты знаешь, это так… Нежданно, что ли.
— Ты не рада этому? — удивился Соколов и сразу же поправился: — Да что я говорю! Я сам как на иголках… Чертовщина.
— Пап, что случилось? — Старший сын, Станислав, удивлённо посматривал на родителей.
— Ничего, Стас, ты кашу ешь, — кивнула на тарелку Даша.
— Полечу в Новоземельск, погода спокойная, ветра нет. Погудин с мужиками уже готовит «Орёл», — сказал Вячеслав, вставая из-за стола. — Стас! Даже не думай! — строго посмотрел он на хотевшего было открыть рот сына. — Доедай и в мастерскую, работа не ждёт!
Тот с обидой посмотрел на отца и молча уткнулся в тарелку, взявшись за ложку.
Вячеслав ушёл с кухни собираться в дорогу. Уже внизу, в холле, Соколовы решили посидеть на дорожку.
— Я понимаю, — проговорила Дарья после долгой паузы. — Машина хорошая, но всё же — осторожнее вы там, прошу.
— Не волнуйся, Даша, — ответил супруг. — Мы невысоко полетим, вдоль Ангары — тут по прямой, вскоре будем на месте.
Он принялся одеваться — тёплые меховые штаны, унты и прочее, — предстоял часовой полёт в открытой кабине. Жена подала ему вязаную маску для лица, протянула солнечные очки. Соколов чувствовал, насколько она напряжена.
— Варсик, за мной! — В прихожую забежал Ярик, младший сын. Заливисто смеясь, он играл со скачущим и фыркающим, словно заправский кот, Барсиком, не обращая внимания на проблемы взрослых.
— А ну! — Вячеслав подхватил сына на руки и прижал к себе, поцеловав в носик.
— Пусти, я с Барсиком играю, — заявил карапуз и попробовал освободиться от объятий.