Словно в ответ на ее вопрос, внизу загудел знакомый голос. Мистер Неро бодро пробормотал какую-то неразборчивую фразу. Анна кубарем скатилась на один пролет, перевесилась через перила и в изумлении уставилась вниз. Анна надеялась обнаружить в столовой Ласло, но вместо этого во главе стола, накрытого к завтраку, восседал… Раньо Неро собственной персоной. Если не считать болезненной желтизны кожи, выглядел старик превосходно, по крайней мере, куда лучше многих, кому довелось накануне быть проткнутыми насквозь ржавой железякой.
Пару минут спустя Анна поняла, что все-таки сделала поспешные выводы о состоянии здоровья старого джентльмена: движения раненого казались скованными, немного нелепыми, как будто ему было трудно шевелить рукой. Пару раз он даже промахнулся, кусок поджаренного тоста ткнулся в острый подбородок. Бедняга! Не желает показывать, как ему больно. Столько усилий, чтобы доказать жадным родственникам, что их радость была преждевременной.
– Доброе утро, мистер Неро, – приветливо сказала девушка, спускаясь в столовую. – Рада вас видеть в добром здравии.
– Доброе утро, – немедленно прокаркал старик. – Спасибо.
Анна села за стол, подняла глаза и не сдержалась:
– Какого черта?!
– Не груби! – Рявкнул старик. Из открытого рта немедленно посыпались крупные куски непрожеванного хлеба.
– Что это с ним? – Испуганно шепнул Ник.
Анна резко повернулась к Свену и грозно спросила:
– Вы в своем уме?!
В ответ тот радостно заржал:
– Попались! Попались!
В полном восторге толстяк принялся колотить по столу зажатой в кулаке серебряной вилкой.
– Вы спятили! Тело еще не остыло, а вы…
– Не бойтесь, это не труп, – «успокоил» он.
– Мама, меня тошнит, – пискнул Ники. Анна обняла его за плечи, продолжая сверлить толстого кретина яростным взглядом.
– Перестань, парень, – подбодрил тот, игнорируя ее возмущение. – Смотри, это всего лишь заводная кукла.
– Откуда эта гадость? – сквозь зубы спросила Анна.
– Лет пятнадцать назад папа заказал свою копию, задумал разыграть нас на Хэллоуин, – пояснила Пэт.
– Спасибо, дорогая, – оскалился в ее сторону любящий муж. – А теперь сделай милость – заткнись.
Патриция опустила голову, покраснела, но послушно замолчала.
– Папашка обожал розыгрыши, – поведал Свен. – Это чучело – его любимая игрушка. Посадит его, бывало в свое кресло за стол при гостях и подглядывает из-за занавески, как уважаемых гостей пучит при виде того, как миллионер плюется хлебными крошками и отвечает невпопад. Болван был сделан на совесть, фокус всегда проходил на ура. Не знай вы, что Неро-покойник, тоже бы купились. Потом забава прискучила, куклу убрали в чулан, а я сегодня про нее вспомнил, решил, так сказать, помянуть любимого тестя.