– Не знаю, о чем вы говорите, молодой человек… – продолжила я тем же тоном, но взгляд вдруг зацепился за крепкое плечо Тима, опустился ниже по руке к локтю и взметнулся вверх. Мы снова смотрели друг другу в глаза.
– Мадемуазель, уверяю вас, мы пойдем только на тот фильм, который вы одобрите. Я даже готов выдержать два часа мелодраматических соплей.
Пару секунд мы молчали, а затем прыснули от смеха.
– Тише, – прошептала я, – а то придет Эдита Павловна и прямо сейчас отправит тебя за тридевять земель разбираться с дырявыми трубами.
– Вряд ли, – усмехнулся Тим. – Если она включит свет, то первым делом отправит меня в ванную бриться и мыться. А я тебе кое-что привез. – Он расстегнул «молнию» бокового кармана рюкзака, достал мятый комок бумаги, развернул его и замер. – Это тебе, Настя.
Мое любопытство можно было солить, мариновать и квасить, и наверняка бы получилось приличное количество разнообразного интереса – приблизительно пять трехлитровых банок. Взяв бумагу, я отогнула последний уголок и увидела удлиненный изогнутый камень с бирюзовыми прожилками, усыпанный сверху крошкой мелких мутных кристаллов.
– Ого… Это что? – спросила я.
– Подозреваю, малахит, – улыбнулся Тим.
– Ого… – Дотронувшись пальцем до шершавых кристаллов, я немного подалась вперед и почувствовала запах хвои, дождя, травы, мха… Мое воображение опять колдовало, и я давала ему такую возможность, потому что это были замечательные фантазии. – Ты и правда небрит, – хихикнула я и кокетливо закусила нижнюю губу.
– Почти как леший.
– Не-а, как Робин Гуд. Ну, наверное.
Мне нравилось, что свет в зале приглушен, что Тима и меня освещает лишь бра. Да, да, мне это тысячу раз нравилось! И какое счастье, что я не легла спать, и спасибо тем, кто пишет книги о дворцовых переворотах…
– Иди спать, – мягко произнесла я, хотя расставаться не хотелось. – Тебе завтра рано вставать.
– Ты заботишься обо мне? – спросил Тим, не двигаясь с места.
– Стараюсь, – непринужденно ответила я и скосила глаза на тюльпаны, мол, подумаешь, обычное дело. Но мои уши горели!
– Если не возражаешь, я, пожалуй, тоже буду заботиться о тебе, – серьезно сказал Тим. Не дожидаясь ответа, он подхватил рюкзак и поднялся. – Спокойной ночи, Ланье.
– Спокойной ночи.
Он шел к лестнице, а я смотрела ему в спину, сжимая в руке необычный подарок.
«Завтра мы пойдем в кино. Завтра мы будем сидеть рядом, – напомнила я себе и поняла, что уснуть будет очень и очень сложно. – Может, все же пожаловаться Льву Александровичу на бессонницу?»
Улыбнувшись, я взяла со столика книгу и счастливо вздохнула.