И вдруг Лидия поняла: не возьмется! Не нужен он ей теперь, не нужен.
Тетрадку Лидия нашла случайно, перебирала в шкафу белье и наткнулась. Раскрыла, прочитала первую страницу и уже не смогла оторваться. Разве не болела у нее душа за Миру? Разве не рада была она узнать, что у девочки есть любимый человек? Димка какой-то. Захотелось повидаться с ним. И одной встречи для матери достаточно, чтобы определить, порядочный ли он человек или трепач. Уж больно много красивых слов говорил он Мире. Она все добросовестно записала: «Снежинка, грезочка, ягодка, цветок».
За три дня до отъезда Лилии и Кирилла дочь ска-зала, что ее пригласили в театр.
«Димка!» — порадовалась Лидия, а вслух сказала:
— Ну что ж. это хорошо. Иди!
— Мамочка, я должна сегодня выглядеть... Какое платье мне лучше надеть?
Приоделась, прическу у зеркала поправила, волосы у нее густые, вьются сами по себе. Глаза хорошие, посмотришь — и поймешь: душа чистая, правдивая. А зубы — как один — белые и ровные, мелковаты правда. Но это не помеха. Помеха — ножка хроменькая.
Мира как-то призналась:
— Мне всегда кажется, что люди вслед смотрят, так бы и побежала, скрылась, спрягалась от всех...
— Глупенькая,— страдая за нее, сказала Лидия.— Каждый человек своим делом занят, зачем ему присматриваться, тоже еще придумала, глупенькая!
Уходя в театр, Мира просила не беспокоиться о ней, придет вовремя, а если задержится, ничего страшного. Все будет хорошо.
«Как же я могу не беспокоиться о тебе, доченька? Пока ты не найдешь хорошего человека, пока не будет у тебя своей семьи, сердце мое не перестанет болеть за тебя...»
В тот вечер Гриша с Крохой тоже ушли из дому: «Крохе на воздухе надо побыть’»
Лидия прятала глаза: «Они же из-за меня из дому убегают, паршивцы! Условия создают. Стыд-то какой!» А Кроха со своей наивной прямотой начисто сразила ее: уходя, подмигнула вдруг, как заговорщица. Ну что ты с ней будешь делать!
Дети ушли.
Украдкой поглядывая на Кирилла, Лидия искала себе работу. Но все уже, кажется, было вымыто, вычищено, постирано. Обрадовалась, заметив, что маленькие задергушкн на окне не очень свежи. И кухонные полотенца есть уже использованные. Сполоснуть их надо сейчас и просушить на чердаке, к утру высохнут. Ми-рочке легче будет начать хозяйничать.
Выстирала занавески, полотенца, поднялась по лестнице на чердак — там постоянно веревки висят, весь чердак оплели. Осторожно приоткрыла дверь и остановилась: кто-то плачет. Вгляделась и увидела в светлом проеме окна скорчившуюся фигурку.
Мира?!
Лидия попятилась, не дыша, прижимая к груди мокрое белье. Так и спускалась, нащупывая сзади ступеньки, не отводя взгляда от чердачной двери.