Теща улыбнулась.
— Да я просто так, чтоб отвязалась. Какая нам разница, кого там выберут?
Я пытался возразить, но Клавочка тут же напала на меня:
— Тебе лишь бы из дому выскользнуть! Уйдешь, и я найду себе развлечение. Думаешь, я не знаю, куда ты бегаешь?
Выходит так: если ты добровольно сдался в плен, то сиди и не скули. Я и не скулил. Поскуливал...
Теща вспомнила о том, что неплохо бы нам с Пепором выпить по стакану чая, когда мы уже подошли к двери.
— Не до этого нам сейчас! — ответил за меня Пепор.
— Тогда, Витя, может, с собой что возьмешь? — настаивала теща: она пыталась что-то втолкнуть мне в карман.
— Вы думаете, ему будет там когда жевать? — сказал Пепор, отводя ее руку. — Не беспокойтесь, не отощает ваш зятек, Приятных вам свовидений! А мы смываемся...
Когда мы прибыли на участок, все наши были уже там. Бригаде дали лопаты: «Копайте!»
Рыли по очереди. Вручную копать тяжело, а экскаватором нельзя: над коллектором проходят трубы и кабель. Там такие сложные переплетения, сплошные связи — это кровеносные сосуды в теле нашего города, источник жизни: свет, вода, газ. А Клавочка считает: все, что делаю я,— пустяки.
Мы углублялись, и выбрасывать землю наверх становилось все тяжелей. Приходилось высоко поднимать лопату, а она с землей как пудовая гиря: размахнешься, вскинешь, и мало того, что плечи болят, так половина земли тебе на голову высыплется и за шиворот попадет — ощущение не из приятных. Но раз надо — значит, надо.
Я даже рад, что меня выззали из дому. Честно признаться, только с бабушкой мне и хорошо.
Рядом засмеялся Пепор.
— Ты чего? — вскинулся я: возможно, я стал заговариваться и сказал вслух что думал?
— Да вот, вспомнил... Какая разница между происшествием и сенсацией. Не знаешь? Так вот слушай: происшествие — это когда собака укусит человека. Сенсация — человек укусил собаку.
Родионыч одернул:
— Нашел время, когда зубоскалить!
Пепор выставил зубы, будто показывал их врачу, и сказал:
— Виноват, исправлюсь...
Мы не сразу поняли, отчего вдруг поднялся веселый гомон. Оказывается, одного из рабочих участка оторвали от свадебного стола, над ним посмеивались, он весело отшучивался:
— Ничего, это полезно для жизни. Пускай жена с первого дня поймет, что я нужен не только ей!
Я тоже был вот таким. Счастливым...
Был? Разве все это уже в прошлом? Может ли отстояться и снова стать пресной пересоленная вода?
А что, если у всех так? Притерпелись, перебунтовали и смирились: такова жизнь. Вдруг это правда? Страшный суд...
Скоро мы узнали причину неисправности: когда засыпали траншею, нарушили стык соединения труб, засыпали бульдозером, бухнули глыбу грунта — и пожалуйста...