— Ты же собираешься мне заплатить, а? — Я кивнула. — А потом заплатишь за выпивку, душенька?
— Когда сделаем дело, я куплю вам столько выпивки, сколько будет нужно. Но сперва надо, чтобы вы были хоть чуть-чуть в норме, когда станете беседовать с чиновниками в иммиграционной службе. Знаете, они редкие сволочи. А уж после этого мы пойдем в паб…
Когда мы пришли в иммиграционную службу, сотрудник окинул мистера О'Салливана быстрым взглядом и мрачно спросил меня:
— Это и есть ваш муж?
— Да.
— Ладно, миссис О'Салливан, хватит притворяться. Рассказывайте все как есть.
Я вздохнула, понимая, что нет никакого смысла ломать комедию дальше. Я чистосердечно выложила им все: о работе фотомоделью, о Гарольде Уилере, о своем, так сказать, замужестве. Мистер Уилер их очень заинтересовал. Я рассказала все, что мне было известно о нем, назвала адрес.
— Через несколько дней, когда закончим расследование, мы свяжемся с вами и скажем, что с паспортом.
С тем меня и отпустили. Вот так.
Оказавшись на улице, мистер О'Салливан загорелся желанием идти в паб.
— О'кей, вам нужны деньги? Нате… — Я порылась в сумочке, вытащила оттуда последние двадцать фунтов и протянула ему. — А теперь сгиньте с глаз моих! Видеть вас больше не могу!
— И это все? — помахал купюрой мистер О'Салливан. — Больше ты мне ничего не дашь?
Я повернулась и пошла прочь от него.
— ШЛЮХА! — завопил он. — АХ ТЫ Ж, РАСТАК ТВОЮ МАТЬ…
Прохожие оборачивались и смотрели мне вслед. Наверное, им было непонятно: если это я шлюха, почему же тогда я заплатила ему?
Прошло несколько дней, и мне позвонили из иммиграционной службы, снова приглашая меня прийти. Там мне сказали, что по делу Гарольда Уилера проводится расследование, но пока оно топчется на месте. Его секретарша сказала, что он уехал в Индию, а когда вернется — неизвестно. И все же мне выдали временный паспорт сроком на два месяца. Это был первый прорыв из той трясины, в которую меня затянуло, и я поклялась, что выжму из этих двух месяцев все, что только можно.
Я решила, что сначала поеду в Италию, — ведь я выросла в бывшей итальянской колонии и немного говорила по-итальянски. Правда, почти весь мой словарный запас состоял из ругательств, которые я слышала от мамы, но как раз они-то и могли пригодиться. Я влюбилась в Милан. Там я выступала на подиуме, на показах мод. В то время я познакомилась с другой моделью, Жюли. Это была высокая блондинка с волосами до плеч и потрясающей фигурой, она демонстрировала белье. Мы вместе бродили по Милану и так славно развлекались, что решили поехать и дальше, в Париж, — попытать счастья там.