и весь коллектив отнеслись ко мне с огромным терпением. Мы начали работу в десять утра, а когда закончили, было уже девять часов вечера. Наверное, для них это был самый длинный рабочий день. Как и в джеймс-бондовском дебюте, чтение оставалось моим слабым местом. Хотя с тех пор я многому научилась, читать вслух было по-прежнему нелегко. А уж читать со шпаргалки на глазах двух съемочных групп, десятков танцоров и нескольких прославленных на весь мир певцов, да еще когда меня слепили огни юпитеров, — такое испытание оказалось мне не под силу. Кто-то выкрикивал: «Кадр двадцать шесть… Стоп! Кадр семьдесят шесть… Стоп!» — включалась музыка, танцоры начинали кружиться, камеры наматывали отснятую пленку, и тут не к месту вылезала я с текстом: «Кадр девяносто шесть… Стоп!». Танцоры замирали на месте, руки у них бессильно опускались, они смотрели на меня сердито, словно говоря: «
Это еще что за дуреха? Боже, где они только ее откопали? Сейчас мы плюнем на все и разойдемся по домам».
По долгу ведущей я должна была приветствовать Донну Саммер[24], что было для меня большой честью — ведь она принадлежит к числу моих самых любимых певиц.
— Леди и джентльмены! Похлопаем в ладоши и поприветствуем примадонну соул Донну Саммер!
— СТОП!
— ЧТО ОПЯТЬ НЕ ТАК?
— Ты забыла ее почетное прозвище. Читай, что написано в шпаргалке, Уорис.
— О-о-о-о! Чтоб его… Поднимите выше эту хреновину, пожалуйста, еще выше. Мне ничего не видно. И не опускайте! Вот так и держите — мне свет бьет прямо в глаза, ничего не разобрать!
Дон Корнелиус отводил меня в уголок и говорил:
— Так, сделай глубокий вдох. А теперь скажи, что у тебя не ладится.
Я объяснила ему, что текст передачи мне мало чем помогает. Я к этому не привыкла. Я вообще плохо говорю.
— Тогда скажи, как тебе будет удобно. Давай, не стесняйся. Командуй, как тебе лучше.
Они все проявляли поразительное терпение и выдержку. Дон и его команда позволяли мне распоряжаться; я гробила все, что только можно, а они помогали мне выкарабкаться и начать сначала. Самое приятное, что я испытала на той передаче, — это сам процесс работы с таким коллективом и с Донной Саммер, которая подарила мне компакт-диск самых знаменитых своих хитов с автографом.
Потом мы с ребятами из Би-би-си перебрались в Нью-Йорк. Они специально поехали со мной вместе, чтобы заснять меня на натуре. Меня снимали, когда я прогуливалась под дождем по улицам Манхэттена с зонтиком над головой, одетая в черную комбинацию и плащ-дождевик. В другой раз оператор тихо устроился в углу квартиры в Гарлеме, снимая, как мы с подругами готовим обед. Нам было так весело, что про оператора мы даже забыли.