Ирис заметила зыбкое пламя горевшего в каменном домике факела. Почувствовала, как учащенно забилось сердце. Никаких сомнений: именно здесь с индейцами скрывается ее брат.
Она ускорила шаг.
Оставалось пройти совсем немного, когда кто-то остановил ее сзади, захватом пережав горло.
Вырываясь, она увидела, что нападавший — индеец-шуар. Потом впереди раздался голос. Голос ее брата:
— Прекратите! Это моя сестра!
Человек у нее за спиной медленно ослабил захват и отпустил ее.
— Я вас не узнал, — виновато объяснил он по-испански.
Но Ирис не ответила. Ей было наплевать. Лишь одно имело значение: Ален там, впереди, живой и невредимый. С глазами, полными слез, она бросилась к брату и изо всех сил сжала его в объятиях. Так они и стояли, прижавшись друг к другу. Когда наконец она посмотрела на него, то различила в глазах Алена выражение, которого не видела много лет. Взгляд ребенка, только что пережившего самый большой страх в своей жизни и пытающегося обрести в улыбке сестры поддержку и уверенность, словно в якоре, удерживающем его у родного берега.
— Ирис…
— Как ты, братик?
— Думал, мне не выбраться.
— Скажи, они тебе ничего не сделали?
— Я в порядке.
Ирис отпустила брата и осмотрела с ног до головы. Выглядел он измученным, но ран она нигде не заметила.
Отклонившись в сторону, она разглядела в домике трех человек, которых удерживали в плену шуары. Одного из них она узнала сразу. Марк Робертс. Наследник империи Робертсов.
Улыбка на ее лице сменилась гримасой отвращения. Она шагнула вперед, чтобы рассмотреть пленника со связанными впереди руками.
— Ради наживы, — бросила она с омерзением. — Вы делали все это ради наживы.
Тот не ответил. Стоя с потупленным взором, он тоже напоминал ребенка.
— Вы прикрывались фальшивой ширмой балаганного мистицизма, чтобы привлечь придурков, дешевую рабочую силу. А на самом деле вас, как обычно, интересовало только одно: деньги. Вам их всегда мало.
Она поискала в глазах Робертса хотя бы намек на достоинство, потом, не удержавшись, закатила ему пощечину, вложив в нее весь пережитый за последние дни страх.
Голова бизнесмена мотнулась и ударилась о стену. Он закричал от боли и рухнул на землю.
Стоявшие рядом индейцы посмотрели на него с изумлением.
Ирис остановила взгляд на этом трусливом, жадном и ничтожном человеке и испытала брезгливую жалость, пожала плечами и вернулась к брату.