«Вы где?»
«В Женеве».
«А что вы делаете в интернете? Я думала, от компов вас воротит».
«Успокойтесь. Это лишь небольшое отступление от правил».
Снова долгая пауза. Ари решил, что тут он ее переиграл. Вероятно, Мари смущена тем, что он сразу столько всего узнал о ее личной жизни, и в то же время ей польстил этот интерес.
Диалоговое окно снова замигало. Но вместо очередной реплики собеседницы возникло информационное сообщение: «Мари предлагает начать видеочат. Щелкните здесь, если вы согласны».
Маккензи нахмурился. Теперь еще видеочат? Присмотревшись к компьютеру, он обнаружил над монитором маленькую веб-камеру. Такое ему предлагали впервые, и ему было немного не по себе. И все же он решил согласиться. Из любопытства… А может, чтобы не утратить преимущество.
И он щелкнул на ссылку.
Окно развернулось, и через пару секунд показалось лицо Мари Линч. Нечеткое изображение дрожало, но он узнал кабинет, в котором они виделись в прошлый раз. Не зная, слышит ли она его, он предпочел напечатать свой вопрос:
«Вы в квартире отца?»
«Да. А вы?»
«Я? Нет, я не в квартире вашего отца».
«Очень смешно. Где вы остановились в Женеве? У друзей?»
«В отеле».
«И что вы забыли в Женеве?»
«Напал на след».
«Есть что-то новое о моем отце?»
«Пока нет. А у вас?»
«Нет. Сами видите, я все еще роюсь в его компе, но думаю, уже хватит. Все равно ничего не нахожу».
Ари, все еще не оправившись от удивления, всматривался в ее лицо прямо посреди экран. Вебкамера придавала ей сходство с героиней старого фильма.
«Я не могу здесь засиживаться. У меня планы на вечер. Погодите, я вернусь через две минуты».
Мари встала и исчезла с экрана.
Немного растерянный, Маккензи поудобнее устроился в кресле. В этом разговоре было что-то нереальное, даже ненастоящее… Ари то и дело оглядывался, опасаясь, что кто-нибудь заметит, как он общается по видеочату с молодой женщиной. Его могут неправильно понять…
Внезапно на экране снова появилась Мари. Ари не сразу понял, что у нее в руке.
«Не обижайтесь, но я дико спешу. Поболтать нам это не помешает…»
Маккензи увидел, как она открывает косметичку и одну за другой вынимает из нее все необходимые принадлежности. Эта картина показалась Ари абсолютно сюрреалистической.
Держа в одной руке зеркальце — так близко от Маккензи, что ему чудилось, будто он и есть это зеркальце, — она принялась наносить на лицо тональный крем, обводить черным карандашом глаза и красить губы неброской помадой. Время от времени она прерывалась, чтобы с притворным безразличием, словно не зная, что он за ней наблюдает, набрать очередной вопрос. Избранный участник этого интимного действа, сопричастный странной современной поэзии, сотворенной из косметики и видео, он поддался очарованию диковинной картины. Мари Линч, чья кожа только что выглядела неестественно яркой и зернистой, словно на старой кинопленке, вдруг стала сияющей, прекрасной и чертовски ангелоподобной. Теперь она нисколько не походила на тот образ, который возникал у посетителей ее блога. И тем не менее… Искусная обольстительница, Мари не могла не понимать, какое впечатление производит на аналитика, а тот легко угодил в ее капкан, хотя отлично знал его устройство.