Петуния запнулась и тихо продолжила:
— В конце концов она сдалась. Она говорила, что это опасно, но мне было наплевать. Я выпила зелье и серьёзно болела две недели. Зато потом моя кожа стала чистой, фигура похорошела и... Я стала красивой, люди начали по-другому относиться ко мне, — её голос сорвался, — моя ненависть к сестре прошла. А потом Лили умерла. И в этом тоже была замешана магия.
— Дорогая, — нежно ответил Майкл, — ты заболела, набрала правильный вес, пока лежала в кровати, твоя кожа стала лучше сама по себе. Или болезнь заставила тебя изменить диету.
— Она была ведьмой, — настаивала Петуния. — Я видела, как она творила чудеса.
— Петуния, — в голосе Майкла появилось раздражение, — ты же знаешь, что это не может быть правдой. Мне точно нужно объяснять почему?
Петуния всплеснула руками. Она почти плакала.
— Милый, я всегда проигрываю тебе в споре, пожалуйста, поверь мне сейчас...
— Папа! Мама!
Они замолчали и оглянулись на Гарри, который, оказывается, тоже был в гостиной всё это время.
Мальчик сделал глубокий вдох.
— Мама, насколько я понимаю, у твоих родителей не было магического дара?
— Нет, — Петуния озадаченно посмотрела на него.
— Получается, что никто из членов вашей семьи не знал о магии, пока Лили не получила пригласительное письмо. Каким образом убедили их?
— Тогда было не только письмо. К нам приходил профессор из Хогвартса. Он… — Петуния бросила взгляд в сторону Майкла. — Он показал нам настоящее волшебство!
— Значит, вам не нужно спорить по этому поводу, — твёрдо заключил Гарри. Впрочем, надежды, что хотя бы сейчас родители прислушаются к нему, было мало. — Если всё правда, то мы можем просто пригласить профессора из Хогвартса. Если он продемонстрирует нам магию, то папе придётся признать, что она существует. А если нет, то мама согласится, что всё это выдумка. Нужно не ссориться, а провести эксперимент.
Профессор повернулся и, как всегда снисходительно, посмотрел на него сверху вниз:
— Гарри? Магия? В самом деле? Я думал, уж ты-то знаешь достаточно, чтобы не воспринимать её всерьёз, хоть тебе и десять лет. Магия — самая ненаучная вещь, которую только можно себе представить!
Гарри кисло улыбнулся. Майкл обращался с ним хорошо, вероятно лучше, чем большинство родных отцов обращаются со своими детьми. Гарри отправляли учиться в лучшие начальные школы, а когда с ними ничего не вышло, для него стали нанимать частных преподавателей из бесконечной очереди голодающих студентов. Его всегда воодушевляли изучать всё, что только привлекало его внимание, ему покупали все интересующие его книги, помогали с участием в различных математических и других научных соревнованиях. Он получал практически всё, что хотел, в разумных пределах. Единственное, в чём ему отказывали, так это в малейшей доле уважения. Впрочем, с какой стати штатному профессору Оксфорда, преподающему биохимию, прислушиваться к советам маленького мальчика?