Врозь. Как приговор, как проклятие, врозь – это то, что уже невозможно склеить, то, в чем нет ни тепла, ни заботы, ни желания помочь. Врозь – это значит, что больше не нужны друг другу. И нет ничего больнее в мире, чем страшное «врозь». Больнее и безнадежнее.
Несколько дней Женька чувствовала себя так, будто Лёка умерла, а теперь воскресла – но не прежней, а немножко другой. И этого «немножко» было достаточно, чтобы пугаться, прятать глаза и отдергивать руку.
Она старалась. Конечно же, они обе старались – по негласному договору всеми силами пытались воскресить дружбу, ходили в те же места, что и раньше, разговаривали на те же темы, и обменивались теми же мыслями. Старались упорно, тщательно, выбирая слова и наряды, натягивая на лица улыбки, и начиная потихоньку ненавидеть друг друга, и самих себя. Так продолжалось, пока в один день Лёка не сказала:
– Хватит.
Женька вздрогнула, подняла глаза от книжки, и снова опустила их назад.
– Что хватит? – тихо спросила.
Она сидела за столом, укутав ноги пледом, и читала Амаду – на этот раз уже не «Генералов», а историю про рыбака, который женился на дочери богатого торговца, и про их любовь. Было что-то такое в этой любви… Похожее на неё саму сейчас.
Лёка громко вздохнула, присела напротив Женьки за стол, и повторила:
– Мелкая, хватит. Слышишь? Мы пытаемся склеить то, чего давно уже нет.
Страх мелкими иголками пронзил Женькино сердце. Что же это? Она что, хочет… уйти? Ей… надоело? Она снова оставит меня… одну?
– О чем ты? – Дрожащим голосом спросила она.
Лёка сделала глубокий вдох, протянула руку через стол, и коснулась Женькиной ладони. Ладонь дернулась, но Лёка не позволила убрать руку.
– То, что было, уже не вернешь, – сказала она мягко, – мы обе это знаем. Той дружбы, что была у нас, не будет уже никогда.
Женька съежилась на стуле, невероятным усилием заставляя себя не плакать. Она ждала удара.
– И не потому, что мы не хотим. Не потому, что мало стараемся, а потому что это просто невозможно. И поэтому я предлагаю с этим покончить…
Женька неожиданно для себя крепко сжала Лёкину ладонь и закрыла глаза. Ну вот и всё. Кончено.
– …И начать с начала.
Кулак разжался. Снова заструилась кровь по сердцу, становясь с каждой секундой всё слаще.
– О чем ты? – и даже голос обрел силу – пока еще неуверенную, испуганную, но всё же силу.
Лёка погладила Женькину ладонь и чертята в её глазах насмешливо ухмыльнулись.
– Я предлагаю тебе начать заново, – сказала она, – с самого начала. Что было – то было, и того не вернешь. Надо жить дальше.
– Хочешь притвориться, что ничего не произошло? – спросила Женька.