— Может быть, и нет, — неуверенно согласился Гастерсон. — Над этим мне тоже надо будет подумать.
— Ха! — Фэй издевательски ухмыльнулся. — Нет, я скажу тебе, в чем твоя беда, Гасси. Ты просто боишься этого нового изобретения. Ты до такой степени забил свою голову рассказами ужасов о машинах, у которых развивается мозг и которые завоевывают мир, что боишься обыкновенного миниатюрного магнитофона, снабженного часами. — И он резким движением ткнул им в сторону Гастерсона.
— Может и так, — согласился Гастерсон, стараясь не отпрянуть. — В самом деле, Фэй, эта штука так отражает своим глазом свет, словно у нее есть мысли. Плохие мысли.
— Гасси, ты кретин, у него нет глаза.
— Сейчас нет, но в нем что-то светится, а значит, глаз может появиться. Это Чеширский Кот наоборот. Помнишь, Фэй, «Алису в стране чудес»? Чеширский Кот постепенно исчезал до тех пор, пока не пропадали даже зубы и оставалась лишь улыбка. Эта штука начнет с неприятного свечения, затем появится глаз, и вот с этого все и начнется. Если бы ты стал на мое место и взглянул на самого себя с этой штуковиной в руках, ты бы понял, что я имею в виду. Но я не думаю, что компьютеры развивают разум, Фэй. Я просто думаю, что они разумны, потому что у них есть элементы мозга.
— Ха-ха! — насмехался Фэй. — Все, имеющее материальную сторону, имеет и духовную сторону, — нараспев выговаривал он. — Все, что есть тело, есть также и дух. Гасси, этот сомнительный метафизический дуализм стар, как мир.
— Возможно, — согласился Гастерсон, — но помимо этого сомнительного дуализма у нас все еще нет иного объяснения человеческому разуму. Разум — это желе из нервных клеток и вместе с тем — ничем не ограниченный полет мысли. Что это, если не дуализм?
— Сдаюсь, Гасси. Но ты ведь собираешься испытать щекотун?
— Нет!
— Но, черт подери, Гасси, практически мы сделали его только для тебя!
— Извини, но я и не подойду к этой штуке.
— Тады подойди ко мне, — раздался за ними сиплый голос. — Сегодня ночью я жалаю мужчину.
В дверях стояла хрупкая фигурка в коротком серебряном плотно облегающем тело платье. У этого существа была золотистая челка и самое высокомерное курносое лицо в мире. Вкрадчивой походкой создание направилось к ним.
— Бог мой, Вина Видарссон! — завопил Гастерсон.
— Дейзи, это потрясающе, — зааплодировал Фэй, подходя к ней.
По ходу она отодвинула его в сторону движением бедра.
— Не тебя, крысенок, — с придыханием произнесла она. — Я желаю настоящего мужчину.
— Фэй, это я предложил лицо Вины Видарссон для маски красоты, — сказал Гастерсон, обходя жену и грозя пальцем. — Только не говори мне, что «Трикс» тоже об этом подумала.