3.09.2026 г. Москва. Лесопарк «Покровское-Глебово»
Все было плохо: объект не уничтожен, рукав пиджака, несмотря на то что он перетянул плечо разорванной рубашкой, все больше набухал от крови. Да еще отцовскую «бэху» запалил. Автомат с пальцами… в общем кошмар. Его должны подобрать в лесопарке «Покровское-Глебово». Так ему сказали, когда он позвонил, сообщив о провале. Темнело. Дивовский старался идти по безлюдным улочкам и переулкам. Подолгу затаившись в кустах, в подворотне или за киоском, он с опаской, постоянно оглядываясь, пересекал широкие улицы и перекрестки.
– Факинг шит. – Дивовский задел за ветку раненым плечом. Он уже на окраине парка.
Согласившись убрать академика, он не испытывал особого страха. Ему показали, как управляться со «слепнем». Это оказалось очень просто. Провели две тренировки в Подмосковье. На территории старого, заброшенного завода под Воскресенском Дивовский с удовольствием расстрелял пару брошенных «двадцать пятых» «ВАЗов». Потом пострелял из ПП-110/113[3] по банкам и наклеенным на стену бумажным мишеням. Он чувствовал себя американским спецназовцем. Дивовского заверили, что сразу после акции вывезут в Штаты, где он будет работать по своей специальности – главой финансового подразделения крупной строительной компании. К тому же, уверяли его, он будет действовать по давно отработанной схеме, до него это делали многие, и вообще в Москве в ближайшее время будет не до убийства академиков.
Не то чтобы он мечтал убить именно академика Скворцова, но он ненавидел, как он называл их, этих «педриотов», с их солдафонскими рожами. Скворцова же он вообще представлял таким скрюченным маньяком-профессором с прической, как у Эйнштейна, с безумными глазами, ковыряющимся с колбочками и сосудами и выращивающим мутантов и «педриотических» солдат-клонов. Палец так и тянулся к воображаемому курку. Ну ничего, скоро всей этой «кровавой ГЭБне» хана.
В сгущающихся сумерках Дивовский, наконец, отыскал вторую от фигуры каменного тролля скамейку и, усевшись на нее, бережно, как младенца, пристроил правую руку на коленях. Когда уже совсем стемнело, еле шурша гаревым покрытием дорожки, медленно подкатил большой черный внедорожник. Тонированные стекла на передней и задней дверцах опустились одновременно.
– Олег? Дивовский? – Обладатель знакомого голоса посветил фонариком.
– Да, – Дивовский подался вперед. Несколько едва слышных хлопков, и «Мерседес» поплыл по аллее, оставляя позади несостоявшегося нью-йоркского топ-менеджера, пришитого к скамейке стежками калибра 5,45.