Шон Мак-Лири прислонился лбом к стволу автомата и выругался.
— Промахнулся! — произнес он. — Я промахнулся!
Мысль, что он промахнулся, потрясла его. Этот подонок Фрэнк Лателла почувствовал опасность, прикрылся телом швейцара и бросился на землю. Он упал, но Шон был уверен, что не попал в него, а убил парня в ливрее и шофера этого борова. Плохо. В его профессии нельзя ошибаться. Убитым больше, убитым меньше не меняет дела, но такая накладка непростительна такому асу-профессионалу, как он. Промахнулся и не поразил цель, за которую заплачено. Этот ублюдок с неожиданной при его грузности ловкостью вывернулся, а две пешки отправились на тот свет. Он же точный добросовестный профессионал! Так промахнуться, все равно что сфальшивить на пианино, а ведь он был виртуозом прежде, чем рука, покалеченная в Корее, оборвала его блестящую карьеру солиста джаза.
— Разворачивайся! — крикнул он водителю. — Разворачивайся! Гони обратно! — Задание должно быть выполнено даже ценой собственной жизни. Шон не испытывал ни ненависти, ни возмущения, а просто хотел довести дело до конца, он уже получил деньги за это убийство.
— Обалдел, что ли?! — водитель и не думал разворачиваться.
На мгновение перед Шоном предстали фигурки двоих детей в нарядной одежде первого причастия. Мальчик и девочка, застывшие, словно фигурки из ясель Христовых, перед отелем «Плаза». Откуда они? Из мечты? Образы из детской сказки? Или реальность? Он воспринял их как светлый луч в этом беспросветно мрачном мире. У девочки непроницаемое лицо, словно у сфинкса, в ее расширенных от ужаса глазах застыла какая-то загадка.
— Разворачивайся, дубина! — повторил он, приходя в себя.
— Я еще не спятил! — выкрикнул водитель. — Думаешь, ты в Корее? Это — Нью-Йорк! Через несколько минут там будет полно полицейских.
Такси влилось в поток уличного движения. Ветер гнал тучи, то и дело перекрывая солнце. В голову вдруг ворвалось мрачное воспоминание о зарослях в Корее. Там он и стал профессиональным киллером, овладел ремеслом убийцы. Он умел уложить человека очередью из автомата, выстрелом из пистолета, ударом ножа, задушить с помощью лассо или голыми руками. Именно за это он был дважды награжден. Он был неукоснительно точен, как сама смерть. Но Алан, сидящий за рулем, прав. Два года назад они были вместе на 38-й параллели, тогда китайцы перешли границу, чтобы помочь северным корейцам. Он убивал в деревеньке Унсан к северу от реки Конгкон, примерно в девяноста километрах южнее Йалу, и за это его наградили кучей медалей, а здесь ему светит только электрический стул. В нем говорило самолюбие аса, гордость профессионала…