— Как его зовут?
— Никак. У них нет имен.
Дарби уже собиралась спросить, что он имеет в виду, как вдруг в нос ей ударил резкий кислый запах, напомнивший о бездомных, жаркими летними месяцами появляющихся на улицах Бостона. Это была характерная тошнотворная вонь немытого тела и загаженной одежды.
Подавив позыв рвоты, она ступила на площадку второго этажа. В окружающей кромешной тьме она по-прежнему не видела Чарли, но откуда-то доносились приглушенные голоса и стоны.
Дыша через рот, Дарби сделала шаг и врезалась в увешанную картинами стену. Одна из них упала, зазвенев разбитым стеклом у ее ног. Она продолжала идти и остановилась, только уткнувшись в дверь. Глаза уже немного привыкли к темноте, и она увидела, что дверь приотворена. Но света за ней не было. Только звуки — плач и глухое постукивание. Да еще этот проклятый запах. Он уже проник ей в горло, обволакивая его липкой пленкой удушья.
Держа руки за головой, Дарби толкнула дверь ногой.
Шторы в спальне были задернуты, но между ними и краем окна в комнату проникали отблески полицейских мигалок, что позволило Дарби разглядеть в темноте испуганные лица.
Марк Риццо, единственный из заложников, кого Чарли привязал к стулу, сидел, уронив голову на грудь. Он был одет в семейные трусы и майку, испачканную чем-то темным, вероятно, его собственной кровью.
Джудит Риццо, одетая в белую фланелевую ночную рубашку, лежала на боку, уткнувшись лицом в ковер. Ее седые волосы были накручены на бигуди, а ноги спутаны чем-то похожим на изоленту. Руки ее были связаны за спиной, а рот заклеен пластырем.
Дарби был виден лишь один глаз Джудит, которым она силилась посмотреть на дочерей. Они были связаны, как и мать, но, в отличие от Джудит, близнецам, высоким и стройным девушкам, удалось сесть, прислонившись спиной к кровати и подтянув колени к груди. Они тряслись от страха, но их облегающие шорты и футболки не были испачканы кровью.
— Все будет хорошо, — сказала Дарби девушкам, окидывая взглядом черный пуховик на сбитых простынях кровати и перевернутую вешалку для одежды. — Постарайтесь сохранять спокойствие.
Девушка с родинкой над верхней губой, Абигайл, повернула голову в сторону двери.
Дарби тоже хотела обернуться, но почувствовала дуло пистолета у себя на затылке.
— Не поворачивайся, — произнес Чарли у нее за спиной. — Стой, где стоишь, договорились?
Дарби не слышала его шагов. Наверное, он разулся, чтобы иметь возможность бесшумно и незаметно перемещаться по дому.
— Это всего лишь предосторожность, — продолжал Чарли. — Я только хочу убедиться, что ты делаешь то, что сказано. Это очень важно. Я не хочу причинять вред тебе или кому бы то ни было.