— С нашим комиссаром не пропадешь, — заметила Сашенька.
— Ну вот, — сказал Митька. — А теперь есть неприятное сообщение.
— Что такое? — насторожилась Дуська.
— Кто знал Ваську-трубачонка из второй бригады?
— Ну, я знала, — сказала Маринка.
— Убили его вчера.
— Ой, мамыньки, жалость-то какая! Ведь совсем еще мальчишка был! — вскрикнула Дуська. — Лет двенадцать… Как же его убили-то?
— В разведке… Лошадь его, Пуля, говорят, второй день не ест ничего, — стал рассказывать Митька. — У них между собой большая дружба была. Раз ехал с водопоя и пустил ее во весь карьер. Как подхватила! А тут из подворотни собака. Она как шарахнется! Васька упал. Лежит, глаза закрыл, а сам думает, что теперь будет Пуля делать. Верно, шибко ушибся, но ничего, виду не показывает. Вдруг слышит, копыта застучали. Это, значит, кобыла вернулась. Подбегает и давай его носом толкать, а сама ржет, ржет, да так жалобно! Ну, Васька не выдержал и заплакал.
— А чего он заплакал-то? — удивилась Дуська.
— Как чего? Жаль стало кобылу, что она над ним так убивается.
— Значит, верно, что лошадям знакомы чувства радости, благодарности и любви, — тихо заметила Сашенька.
— А как же! — подхватил Митька. — Когда Харламова было убили, так конь никого чужого не допускал до него.
Они помолчали.
— И когда этой войне конец?! — с сердцем проговорила Дуська. — Сколько народу побили!
— Теперь недолго ждать, — сказал Митька. — Да и в газете пишут, что скоро конец войне. — Он достал из кармана сложенную вчетверо газету. — Только уж шибко непонятно пишут некоторые наши товарищи. Как будто и русским языком, а не по-русски. Гляди, Саша, сколько я этих слов подчеркнул. Вот, к примеру, «эрудиция», — прочел он. — Что это такое?
— Ерундиция — значит ерунда, — быстро брякнула Дуська.
Митька с усмешкой посмотрел на нее.
— Ошибаетесь, Авдотья Семеновна. Это слово совершенно другое обозначает. Как твое мнение, Саша?
— Эрудиция — значит ученость, опыт. Например, говорят так: человек большой эрудиции — следовательно, человек большой учености, опыта, — пояснила Сашенька.
— Так. Понятно, — сказал Митька.
Он вынул из кармана записную книжку и что-то записал.
— Вот еще! — сказал он, убирая книжечку в карман. — Эмансипация. А это что такое?
— Эмансипация?.. Постой, постой! — наморщив лоб, Сашенька задумалась. — Нет, сама не знаю, — просто сказала она.
— Ну вот, даже ты не знаешь, а все-таки образованная, — с досадой сказал Митька. — Как же такие статейки, читать нашему брату?.. Неужели все это нельзя по-русски сказать? А? Саша?
— Конечно, можно. Русский язык самый богатый.