— Львов! — пронеслось над рядами.
Вдали, в широкой низине, лежал древний город. Пунцовые лучи зари красными факелами горели на крестах церквей и костелов. Алые пятна дрожали на куполах колоколен. Над городом поднималось туманное марево…
То ли Колпаков подал команду, то ли бригада остановилась сама по себе, но ряды застыли в глубоком безмолвии. Задние молча выезжали вперед, и вскоре весь гребень горы покрылся сплошной стеной всадников. Вокруг было тихо. Лишь под порывами налетавшего ветра трепетали на пиках эскадронные и полковые значки. Сотни глаз устремились туда, где, утопая еще в полумгле, темйели очертания города.
Неожиданно, разорвав тишину, вдали раздался пушечный выстрел. Бойцы зашевелились и, вытягиваясь колонии стали быстро спускаться по пологому склону горы.
Начиная сражение на львовском плацдарме, командование 2-й и 6-й армий Пилсудского имело приказ главнокомандующего уничтожить Конную армию на подступах к Львову. Неприятель обладал значительным превосходством в живой силе и технике. Казалось, что успех поставленной Пилсудским задачи был обеспечен. В действительности же дело приняло совсем иной оборот. Противник хотел сковать и расстроить Конную армию жестоким огнем, а сокрушительным ударами по правому и левому флангам уничтожить ее и выиграть сражение. С этой целью, противопоставив Конной армии четыре полностью укомплектованные пехотные дивизии [35], командующий фронтом двинул ударные группы в обход флангов Конной армии. На рассвете 19 августа, то есть того дня, когда развертывались все эти события, ударная группа противника вошла в Могиляны. В десять часов утра генерал, командующий группой, получил сообщение, что со стороны Каменки быстро движется какая-то кавалерия. Это был обитый Пархоменко заслон белополяков. Генерал приказал трубить тревогу, а сам со штабом поднялся на возвышенность, откуда была хорошо видна вся долина.
Впереди, верстах в трех от того места, где остановился командующий, блестела узкая полоска реки. За ней виднелись поросшие лесом холмы. Покрывая сплошь все пространство от холмов до реки, беспорядочными группами скакали уланы. Над ними белыми клубочками в ярко-голубом небе с треском рвалась шрапнель. Передние всадники достигли реки и, не задерживаясь, кинулись вплавь. Блестящая под солнцем гладкая поверхность воды покрылась черными точками людских и конских голов. Следом за уланами вскачь неслась батарея. Ездовые, взмахивая руками, нещадно секли плетьми лошадей. У самого берега орудия сбились в кучу, смяли скакавших впереди уланов и, цепляясь осями, с полного маху влетели в реку.