— Комиссара убили! Бахтуров убит! — закричали бойцы…
Стиснув зубы, Харламов сеял страшные удары вокруг. Он бросал свою лошадь туда, где ожесточеннее шла рубка и где колебались не привыкшие еще к рукопашному бою молодые бойцы. Он видел, как Дерна метким ударам ссадил с лошади седого полковника и как полковничий конь, распушив хвост, мчался в степи, прыгая через кучи изрубленных тел.
Громкие крики заставили его оглянуться. Из балки на полной скорости выкатилась бронемашина. Морозов скакал вровень с ней и, клонясь на правое стремя, старался просунуть в щель ствол нагана.
— Стой! Не уйдешь! — крикнул он. — Гады! Сволочь! Такого человека убили!
Морозов не видел, как медленно поворачивался к нему тупорылый ствол пулемета и не слышал криков бойцов.
Он не успел ощутить боль — пулеметная очередь перерубила его почти пополам…
Смеркалось. Харламов ехал по изрытому копытами снегу. У развалин сгоревшего хутора знакомый голос окликнул его. К нему подъехал Кузьмич.
— Ну и баталия! Факт! Отродясь такой не видел, — сказал хрипло лекпом, покачав головой.
Он был без шапки. Ветер шевелил его волосы.
— Что вы тут делаете, товарищ доктор? — спросил Харламов.
— Дружка искал. Василия Прокопыча, — тихо ответил Кузьмич, оглядывая поле, где всюду лежали убитые люди и лошади.
— А я только сейчас видел его.
— Ну?! Значит, живой? — вскрикнул Кузьмич.
— Да. Он при командире полка… Что это у вас? — Харламов кивнул на эфес обломившейся шашки, который Кузьмич крепко сжимал правой рукой.
— Об кого-то сломал… Там такое творилось, сам не пойму, как остался живой. — Он поднял руку, посмотрел на эфес и бросил его.
— А все-таки пропустили мы их… — сказал Харламов.
— Где же такую силу сдержать? Раз в десять больше. Броневики… Пехота… — пожимая плечами, заметил Кузьмич.
— Ну ничего. Наши еще их достигнут, — сказал Харламов с твердой уверенностью.
— Думаешь.
— А как же! Шестая дивизия пошла в погоню, а четвертая и четырнадцатая стоят под Перекопом. Они себя еще покажут.
Говоря это, Харламов был прав. В этот день, 30 октября, 4-я дивизия полностью уничтожила части противника, прикрывавшие восточную часть крымских перешейков, а 14-я дивизия разгромила тылы белых и расположилась в селе Ново-Троицком, установив связь с полевым штабом армии и Особой бригадой, прибывшими в это время в Отраду.
В чистом морозном воздухе послышались далекие звуки сигнала.
— Сбор играют, — сказал Харламов. — Поедемте, Федор Кузьмич.
Они тронули рысью в сторону холмов, откуда все настойчивей доносился голос трубы…