Опять не получается, подумал Глеб. Во-первых, Тори совсем не казалась простодушной, а во-вторых, вряд ли те могущественные не-люди хотели столкнуть землян с аборигенами. Что-то другое у них на уме… И к чему им он, Глеб Соболев?.. Эта ценная особь должна пребывать на Земле и содействовать своим клиентам, десятку-другому гениев… Или здесь тоже такие есть? И они нуждаются в его услугах? Но тогда почему он в дикой степи, а не на острове?..
Осторожно, чтобы не потревожить девушку, он повернулся на бок и снова взглянул на почти угасший костер. Тори по-прежнему сидела не шевелясь и уткнувшись лицом в колени. В нескольких шагах за ее спиной серый с вороным щипали травку.
При виде этой картины мысли Глеба приняли иное направление. Вот Уголь, могучий умный конь, внеземное существо, думал он. И вот Тори, человек, очаровательная девушка и тоже внеземлянка… С конем все ясно: приласкал, сел на спину и поехал. А с Тори?.. Вдруг и ей захочется ласки?.. И к чему это приведет?.. Другое человечество, другая эволюция… внешне полное сходство с гомо сапиенс, но сердце у них справа, печень слева, и наверняка есть другие анатомические отличия… А что там на уровне генетики, и представить нельзя! Приласкаем друг друга, и родится урод… в лучшем случае, никто не родится…
Он понимал, что рассуждает как врач, но ничего не мог с этим поделать – врач всюду врач, даже на чужой планете. Были бы здесь томограф и рентген или хотя бы УЗИ… были бы Воислав и Бранко, а еще приличная лаборатория… Но приборы и коллеги остались на Земле, а до нее, возможно, половина Галактики… Какие тут рентгены и томографы, какие генетические исследования! Но вдруг у землян, что обитают на острове, все это есть? Вдруг они изучали местных жителей?.. Говорила же Тори: прилетают к нам, живут в каком-нибудь племени и рассказывают про свой мир… Может, не только травят байки о Земле, но и делом занимаются? Наверняка есть у них медики… куда же без медиков на чужой планете…
Это было его последней мыслью. Веки Глеба отяжелели, и он провалился в сон.
* * *
Они двигались на запад, и лучи утреннего солнца грели спину и затылок Глеба. Лес, который он прошлым вечером не рассмотрел в темноте, был прекрасен: огромные деревья в пять-шесть обхватов вздымались к небу словно живые колонны, поддерживая свод из ветвей и темно-зеленой листвы. Деревья стояли далеко друг от друга, под ними росла трава, и единственным препятствием для всадников были только выпиравшие из земли гигантские корни. Стволы и нижний ярус ветвей обвивали лианы с огромными синими и алыми цветами, гудели пчелы и птичий щебет заглушал мягкую поступь копыт. Ехали не спеша; хоть лес был чистым, скакать во весь опор здесь все же не стоило.