— Да слышал я о нем, конечно слышал, — заверил он ее, хотя это было и неправдой.
Мозг Фельзена лихорадочно работал. Концлагеря… Что бы это значило? Не хотят ли ему поручить какую-нибудь грязную работу, связанную с этим? Перевести его завод на выпуск боеприпасов? Нет. Дело явно идет к какому-то заданию. Внезапно тело его сотряс озноб. Не концлагерем же управлять его поставят? А может, так?
— Пей коньяк, — сказала сидевшая у него на коленях Эва. — И перестань гадать. Все равно не угадаешь.
Она взъерошила ежик его волос и провела пальцем по лицу. Потом, склонив голову к плечу, заново подкрасила губы.
— Забудься, — сказала она.
Просунув свою тяжелую ладонь ей под мышку, он сжал упругую, без лифчика, грудь. Другой рукой полез под комбинацию. Она почувствовала его нарастающее желание. Встала, запахнула поплотнее халат, крепко завязала пояс. И потянулась к двери.
— Придешь вечером?
— Если отпустят, — сказал он и, возбужденный, поерзал на месте.
— А не поинтересовались они, откуда это простой швабский крестьянин знает столько языков?
— Вообще-то поинтересовались.
— И тебе пришлось выдать им весь перечень твоих любовниц.
— Вроде того.
— Французский от Мишель.
— Ну да, ведь это был французский.
— Португальский от той бразильянки. Как ее звали-то?
— Сузана. Сузана Лопес, — сказал он. — Что с ней, кстати?
— Помогли друзья. Вывезли ее в Португалию. Здесь, в Берлине, она с ее темной кожей долго не протянула бы, — отвечала Эва. — И Салли Паркер. Ведь это Салли научила тебя английскому, правда?
— И покеру. И танцевать свинг.
— Ну а русский откуда?
— Я не говорю по-русски.
— Русский от Ольги.
— Ну, с ней мы только «да» и освоили.
— Еще бы, — сказала Эва. — Ведь слова «нет» в ее лексиконе просто не было.
Они посмеялись. Наклонившись к Фельзену, Эва подняла абажур.
— Мне слишком везло, — без особой горечи сказал Фельзен.
— С женщинами?
— Нет. Вечно я мозолил глаза, лез на первый план. Все эти совместные попойки, развлечения…
— Повеселились всласть, — бросила Эва.
Фельзен разглядывал ковер на полу.
— Что ты сказала? — вдруг встрепенулся он, удивленно поднимая взгляд.
— Ничего.
Перегнувшись через него, она раздавила в пепельнице окурок. Он чувствовал ее запах. Она отстранилась.
— Во что же ты будешь сегодня играть?
— В игру Салли Паркер. В покер.
— И куда поведешь меня на свой выигрыш?
— Мне посоветовали проиграть.
— В знак благодарности?
— Чтобы получить работу, которую я вовсе не хочу получать.
Снаружи по Курфюрстенштрассе, шурша по талой грязи, проехала машина.
— Можно другое попробовать, — сказала Эва.
Фельзен поднял взгляд, стараясь угадать, что она имеет в виду.