Между тем, взрыв действительно был случайностью, но, как утверждают философы, случайность — это непознанная необходимость, а буддисты считают, что каждый заслуживает именно то, что получает, и называют это кармой. Неизвестно, кто из них прав, хотя правы, возможно, и те и другие, только Сапог сам накликал на себя беду. Безответное нападение на его дачу полтора месяца назад, налёт неизвестных на банк, исчезновение Груздя, гибель Чалдона — ему казалось, что кто—то затягивает вокруг него невидимую петлю, из которой невозможно вырваться. Его бесила отсутствие возможности увидеть противника и ответить ему так, чтобы другим было неповадно.
Менты, находящиеся у него на содержании, сообщили, что в подъезд с Чалдоном заходила какая—то девка, и он предполагал, что она же избила двух его "быков" — Кота и Дыхаря. Исходил, при этом, из того, что, уж если она избила таких "быков", то и Чалдона замочить ей ничего не стоило. Появилась какая—то реальная фигура, которая может стать ключом к разгадке всего, что творится вокруг него. Он сумеет развязать ей язык, вот только бы её поймать! Девку хорошо запомнили Кот и Дыхарь, и он послал их крутиться на машине по городу — возможно, увидят и опознают её.
Они заметили её, когда она выходила из кинотеатра с каким—то хлыщом, и проследили за ними из машины. Поздно вечером, когда парочка целовалась около неосвещенного киоска, они неслышно подкрались сзади, стукнули хахаля по башке, а ей брызнули в лицо из газового баллончика и сунули под нос тряпку с эфиром. В бессознательном состоянии привезли её на дачу к Сапогу и закрыли в подвале, прицепив, для верности, наручниками к стояку отопления.
В этот вечер Сапог присутствовал на тусовке в закрытом клубе "Голубой олень", где высшее общество принимало известных московских артистов, прилетевших давать концерты в рамках поддержки выборной кампании движения "Наш дом — Россия". Сальные анекдоты конферансье из фольклора братвы, двусмысленные песенки и байки с откровенными похабными намёками удивили Сапога — ведут себя совсем как блатные, а пытаются строить из себя что—то неземное! Артисты очень напоминали голубых, а актрисы — местных шлюшек и Сапог не переставал изумляться падению нравов у московского бомонда.
Одна "бизнес—леди", которую он от скуки щупал во время танца, сунула ему в карман свою визитку и начала договариваться о встрече в интимной обстановке. "Во, курвы, дают! — подумал он, поморщившись. — Видимо такие голодные потому, что свои мужики их не трахают, а пользуются услугами проституток". Таких баб он не уважал не потому, что был моралистом, а потому что считал их не совсем женщинами.