Вернувшись домой, он узнал у дворецкого, что леди Лэнгфорд давно уже спит. Он не хотел будить ее, просто испытывал неодолимое желание посмотреть на женщину, которой, так или иначе, помог. Но едва он вошел в ее комнату, Джоанна открыла глаза, хотя и не пошевелилась. Она настороженно смотрела на него. Очевидно, когда он сказал не ждать его вечером, она не поверила и ждала от него «внезапного вторжения».
— Я ведь сказал не ждать меня.
— Я… предполагала, что вы можете прийти..
Граф скривился.
— Но это не значит, что я не спала, — поспешно договорила Джоанна. — Просто я привыкла мновенно просыпаться. Я могла бы притвориться, что не сразу проснулась, но… вы просили не лгать… — договорила она уже очень тихо.
Привыкла… Привыкла ко лжи и неопределенности.
— Прости, что разбудил тебя.
И что теперь? Развернуться и уйти?
Он подошел к Джоанне, коснулся ее рта твердыми губами. Ее губы дрогнули, словно она хотела ответить на его поцелуй. Маленькая ложка меда в бочке дегтя.
— Спокойной ночи, — сказал он и отправился в свою комнату почти успокоенный.
* * *
За завтраком граф от нее ничего не захотел. Зато после завтрака поднялся вслед за ней в ее комнату.
— Милорд? — спросила она. Уж очень странный был у него взгляд.
— Покажи мне свои игрушки.
Естественно, было трудно не понять, о каких игрушках идет речь. Сердце Джоанны убежало куда-то в пятки. Стараясь дышать спокойно, она смотрела на своего любовника, пытаясь понять, чего он хочет. Вероятно, ей придется кое-что использовать по прямому назначению после того, как она покажет графу свое «наследство».
Граф молча ждал, предоставляя в ее распоряжение время, которое ей, судя по всему, было необходимо.
Мысленно подготовившись ко всему, Джоанна открыла один из ящиков комода. Граф медленно подошел и взглянул на содержимое ящика. Первыми в глаза бросились уже знакомые кожаные браслеты с кольцами. Там же лежали спутанные черные тонкие ремни. На плеть они не были похожи.
— Что это? — спросил он, подцепив пальцами один из ремешков.
— Это… для красоты.
Он понял. Положив ремешки на место, он взял один из браслетов.
— Наденешь это для меня?
Джоанна уставилась на браслет. После долгого молчания ответила:
— Да. Сейчас?
— Нет, вечером.
Трудно было не заметить, как она с облегчением вздохнула. Граф вообще не очень понимал, почему она на все соглашается, если ей это не нравится.
— Это всё, что любил твой муж?
— Нет.
Он молчал, рассчитывая, что Джоанна, как и большинство людей, постарается сама заполнить паузу. Расчет оказался неверным. Джоанна размеренно дышала и не собиралась выдавать свои секреты.