— Миссис Джонс, это мисс Фитцджеральд. Пожалуйста, побудьте ее горничной несколько дней, а также компаньонкой.
— Да, милорд.
— Мисс Фитцджеральд, надеюсь увидеть вас за завтраком. Спокойной ночи.
* * *
Утром граф привычно отослал лакеев из столовой, как только вошла девушка. Хотя девушка была вовсе не та, которую он желал видеть.
— Доброе утро, — вежливо поздоровался он и перестал обращать на нее внимание, погрузившись в изучение утренней газеты. Он улавливал краем сознания, что мисс Фитцджеральд ведет себя нервно и завтракает с огромным трудом. В конце концов он вынужден был оторваться от газеты и посмотреть на нее. — Вы что-то хотите мне сказать, мисс?
— Да. Простите, что вчера так вышло. Но теперь… теперь я готова. На все, что вы хотите.
Граф тяжело вздохнул.
— Вы не сможете дать мне то, чего я хочу, — выделяя каждое слово, сказал он.
— Смогу. Просто… я не ожидала. А сегодня… я знаю.
Граф на мгновение прикрыл глаза и откинулся на спинку стула.
— Отлично. В таком случае, снимите платье.
— С-сейчас? — ее голос сорвался на хриплый шепот.
— Сейчас, — очень вежливым, равнодушным тоном подтвердил он. И это пугало ее гораздо больше, чем если бы он зверски ухмылялся или похотливо смотрел. Граф ждал.
В конце концов мисс Фитцджеральд покраснела и опустила голову, признавая свое поражение.
— Вы не сможете, — снова указал граф на очевидный факт и вернулся к газете.
— Что вы собираетесь сделать с Джеймсом? — спросила она, совершенно отчаявшись.
— Ничего.
— Вы же сказали, у вас есть план. Не может быть, чтобы совсем ничего.
Граф холодно посмотрел на девушку. Она сжимала пальцы на салфетке с такой силой, что побелели костяшки.
— У меня есть для него одно предложение. Но пока вы гостите в моем доме, я не могу начать осуществление своего плана. Кстати, у вас есть компаньонка?
— Да.
— В таком случае вам следует пригласить ее сюда, хотя ваша репутация теперь загублена настолько, что никакая компаньонка ее не спасет.
— Это не важно. Мой брат…
— Не важно?! Ваш брат разрушил всю вашу жизнь, и вы продолжаете утверждать, что по сравнению с его судьбой ваша совершенно не важна? Вы ошибаетесь. Вы должны хоть немного думать о себе, быть хоть немного эгоистичней. Нельзя быть настолько… — у него в голове вертелось много слов: наивной, глупой, жертвенной, — доброй.
— Можно. И нужно. Я не желаю становиться такой, как все это насквозь прогнившее светское общество, готовое за пару монет предать самых близких. У меня никого нет, кроме брата.
Этот выпад графу понравился.
— Но нужно знать, ради кого стоит идти на жертвы, а кто может и сам о себе позаботиться. Ваш брат старше вас на пять лет. Он глава семьи. Он обязан заботиться о вас. И мне очень интересно, считает ли он, так же, как и вы, что кроме вас, у него никого нет? До сих пор я видел в нем только эгоистичного сукиного сына, который не заботится ни о чем, кроме своих собственных удовольствий.