— Чего делала? — переспросил Дайс.
— Ну, когда мужики навоевались и разошлись хоть ненадолго, обозные бабы выходили на поле боя. Оружие собрать, своих раненых найти, помочь, чужих — добить. Опять-таки перед боем бабы укрепления помогали ставить. Если надо, то и избу ближайшую по бревнышку раскатают, и камней натаскают. Так вот. Ушлые командиры, когда отчитывались нанимателю, выстраивали всех в один строй, и ландскнехтов, и их слуг, и женщин, переодетых в мужские наряды. Волосы под шляпу, а грудь в тех костюмах и так не видно было. Таких подстав называли «пасволанты». Но уговорить на подставу было тоже искусство. Смех смехом, но если подстава обнаруживалась, то ни капитану, ни полковнику за это ничего не было — обычай не позволял. А вот статисту, изображающему солдата, отрезали нос. Ну, чтоб в следующий раз он больше не мог никого в заблуждение ввести.
— Интересно, а как вообще нанимались?
— Да не сильно отличается от того, как сегодня это происходит. Решил некто армию сформировать. Вот он и нанимает себе человека, который с этой антрепризой справится. Тот будет в войске главным. Этот человек поручает вербовку антрепренерам меньшего масштаба — известным среди ремесленников военного дела полковникам. Полковники выбирали себе десяток-другой капитанов, а уж последние набирали себе роты. Примерно человек по 400 в каждой. При наборе особое внимание обращалось, умелый человек перед тобой или так, первый раз погулять вышел. Умелые-то сразу видны были. Приходили и в одежде справной, и при оружии. Таких в первую очередь брали, конечно. А что ты хочешь? Никто не мог заставить наемника на учения ходить. Да и капитанам эти учения проводить — одна головная боль. Так что хочешь зарабатывать нашим ремеслом — сначала уму-разуму научись. Пикой владеть. Строй держать. А нет — и сам сгинешь, и других в могилу скинешь. Так что многие сначала слугами шли, чтобы постичь военную науку.
— И много из этих слуг выдвинулось?
— Не поверишь. До полноценного ландскнехта практически все доходили. А многие и дальше пошли. Тут все от сноровки и ума зависело. Кажется, Мартин Шварц из Нюрнберга, считай один из первых командиров ландскнехтов, очень популярной личностью был, между прочим. Так он из сапожников вышел. Тоже слугой начинал. И ничего, поднялся, считай, на самый верх. Кстати, боец был знатный. Он потом еще и рыцарство получил за выдающиеся заслуги на полях сражений. А так бы и сидел сапожником.
Да, отвлекся. Так вот, над всеми этими ротами полковник учинял свой регимент, то есть правление. Через некоторое время, так как случались бунты из-за невыплаты жалования, он же приводил наемников к своеобразной присяге. А чтоб от обязательств своих наемники не отказывались, то давалась присяга малыми группами, а то и индивидуально. Кстати, хитрое дело была эта присяга, ее тогда артикалами называли. Так вот, главная ее цель была именно в том, чтобы бунты предотвратить. Остальное в кодексах ландскнехтов записано было. Главный пункт — выступать с жалобами только от своего имени. Своеобразное запрещение профсоюзов получилось. Опять-таки не устраивает что-то — не фиг к командиру поодиночке ходить. Соберите все заявления и передайте через солдата на двойном жалованье (таких немного было, кстати).