— Вот шулеры! — присвистнул Дайс, любовно нащупав в кармане заветные кубики.
— Вот так-то.
— И что, действовало? — поинтересовался Дайс.
Капрал переглянулся с Ангелом:
— Хочешь, давай проверим. Коньячок еще остался на запивку. Напишем подходящее выражение, вон Ангел придумает что-нибудь в рифму.
— Я в рифму только матом, — усмехнулся тот.
— Не, матом неправильно будет. Слушай, вроде там еще кто-то в кирасе ходил с бесовскими надписями, — подсказал Капрал.
— Не, не путай. Это пораньше было. В Италии, по-моему. Тут ландскнехты ни при чем. Наемники же не с швейцарцев и немцев начались. У Македонского вон тоже наемники были.
— А… — Капрал поправил уголья, чтоб тепла шло побольше.
— А что там с кнутами?
— Когда ландскнехты только в силу входить стали, то некоторые отряды нанимались к любому, кто больше заплатит. В том числе и к королю Франции — злейшему врагу императора. Максимилиан эту практику довольно быстро пресек. Для начала приказал всем германцам, находящимся на жалованье у французов, домой вернуться. А потом ввел кодекс ландскнехта. По этому кодексу германцам просто запрещалось воевать против Священной Римской империи.
— Слышь, Ангел, а причем тут Римская империя? Рим же в Италии? Причем тут Германия-то?
— О, тут вообще все запутано. Ну, во-первых, Германии как таковой тогда по определению не было. Германцы же себя упорно считали наследниками Римской империи. Даже императора выбирали. И назывались громко — Священная Римская империя германской нации. Кстати, они потому так часто в Италию с мечом ходили, что считали своим долгом вернуть себе Рим. А то как же — Римская империя и без Рима. — Ангел хохотнул. — Ладно, чтоб понятнее было: ландскнехты не могли воевать против германцев. Это основное. Там еще много разных уложений было. Кто, чего и как может или не может. Можно сказать, первый воинский устав в истории. За нарушение законов писаных и неписаных наказывали быстро и жестоко.
— Ты ему про разновидность казни расскажи, — вставил Капрал.
— Да уж. Нормальная такая казнь. После суда, а судили обычно свои же, нарушившего прогоняли сквозь строй. Ты Толстого читал? «После бала»?
— Угу.
— Угу-угу, — передразнил Капрал, — вот ведь филин нашелся.
— У Толстого сквозь строй прогоняли, в котором солдаты были с прутьями. Ландскнехта гнали сквозь строй, вооруженный пиками. А за строем шел один из судей. Типа проверял, чтоб никто не филонил. Если вдруг засечет, что кто-то преступника пожалел, так сразу жалельщик через этот же строй сам пройдет. В общем, до конца строя редко кто доползал.