Драгоценный дар (Леннокс) - страница 3

— Мне нужно быть в суде через десять минут.

— И мне тоже. — Рафф еще на несколько ярдов продвинул автомобиль миссис Форд, затем передохнул. — Если ты думаешь, что я потратил годы, чтобы посадить Уолласа Бакстера за решетку, лишь для того, чтобы ты и твой самодовольный бойфренд вытащили его, потому что я не могу…

— Прекрати, Рафф! Филип не самодовольный, — резко возразила Эбби. — И он не мой бойфренд. Ты знаешь, что он мой жених.

— Хорошо, пусть твой жених. Но он самодовольный! Клянусь, он сидит сейчас в зале суда, в превосходном костюме и шелковом галстуке, а я приду туда с грязными руками. На стороне обвинения — я и мое личное время, которое я потратил на это дело. На стороне защиты — ты и Филип, а также хорошо оплаченные Бакстером недели подготовки к суду. Два адвоката против одного полицейского.

— Но там будет государственный обвинитель…

— Которому восемьдесят лет. Он спит, а не слушает дело. И всем заранее все понятно, даже если ты не хочешь признаваться в этом. Но я приеду туда, нравится тебе это или нет! А ты отвезешь собаку в ветклинику.

— Ты просто хочешь, чтобы я не доехала до суда!

— Я хочу, чтобы ты отвезла собаку, потому что больше это некому сделать, — бросил он. — Твой автомобиль — единственный, который не пострадал. Я позвоню судье Везерби и попрошу его отложить заседание на полчаса. И тогда мы — ты и я — приедем вовремя. Поезжай к ветеринару и возвращайся обратно.

— Но я не умею обращаться с собаками! — взмолилась Эбби. — Рафф…

— Ты боишься запачкать одежду?

— Дело не в этом. То есть не только в этом. Просто… Я не представляю, что мне с ним делать. Я имею в виду… А что, если он меня укусит?

Рафф вздохнул.

— Пес не кусается, — сказал он, обращаясь к Эбби таким тоном, словно она снова была восьмилетней девочкой. — Он лапочка. Его зовут Клеппи. Это керн-терьер Исаака Абрахама. Собаку везли в клинику на усыпление. Посади его на пассажирское сиденье, довези до клиники, и Фред заберет его у тебя. Все, что я прошу, — это отвезти собаку.


Было прекрасное утро, стрелки часов показывали без десяти одиннадцать. Солнце ласково грело лицо Эбби. За портом Бэнкси-Бей мерцало море, за городом возвышались горы, окутанные легкой осенней дымкой. Автомобильные гудки и рев моторов затихли, когда Рафф наконец навел порядок на дороге.

Эбби стояла неподвижно, с собакой на руках, и слова Раффа эхом раздавались в ее голове: «Это кернтерьер Исаака Абрахама. Собаку везли в клинику на усыпление».

Она знает Исаака, или, точнее, знала его. Пожилой человек жил в миле от города, на Черной горе, куда… куда она больше никогда не приедет. Исаак умер шесть недель назад, и к Эбби в офис пару раз приходила его дочь, которая оформляла наследство. Дочь была деловой, энергичной женщиной, она детально вникала во все тонкости, касающиеся имущества отца, но о собаке не было и речи…