Конечно, это было не очень тактично, даже для семнадцатилетней девушки, но Эбби разозлилась не на шутку. В итоге Филип пошел в город сам. Скучая, Эбби включила магнитофон. Записи у Филипа были скучными.
Она стала рыться в его ящике для аудиокассет — такой же ящик, из можжевельника, стоял на ее прикроватной тумбочке, красивый ящик с отделением для каждой кассеты. Его дедушка был великий мастер. В этом ящичке Эбби нашла какую-то неподписанную кассету. Она вставила ее в магнитофон и услышала голос Кристабеллы Томас, девочки из ее класса: «Филип, не надо. Моя мама убьет меня. Филип…»
Все, с нее достаточно! Филип с отцом ехали навстречу Эбби, когда она спускалась с горы, горя от гнева.
— Ты должна была остаться в машине, — сказал ей Филип.
— Мне не понравилась твоя музыка, — бросила она. — Разорви эту кассету и положи ее в мой почтовый ящик завтра утром, или я все расскажу Кристабелле!
Почему она вспомнила об этом сейчас? Из-за Раффа?
Подняв глаза, Эбби увидела, что он смотрит на нее. И Сара тоже смотрела.
— Что-то не так? — спросила Сара, и Эбби, вернувшись к реальности, увидела, что Сара правильно вставила насадку.
— О, фантастика! Давай резать, — сказала она, и время пошло. Но мысль о кассете не оставляла ее.
На следующий день Филип принес кассету, пленка в ней была разрезана…
— Хочу попросить у тебя прощения, — сказал он. — Мы с Кристабеллой встречались всего пару раз, еще до наших с тобой отношений. Это не то, о чем ты подумала. Я всего лишь попросил у нее разрешения поцеловать ее. И я даже не знал, что магнитофон включен на запись. Во время поездок в Сидней я все время слушаю какие-нибудь записи — например, лекции. Должно быть, я забыл об этой кассете. И мне очень жаль, что ты нашла ее…
* * *
— Что с тобой? — снова спросила Сара, и в глазах Раффа стоял тот же самый вопрос.
— Простите. Я просто думала о том, что еще мне надо приготовить к свадьбе.
— Ты хочешь, чтобы мы поехали домой? — спросила Сара, и Эбби, вздрогнув, окончательно пришла в себя.
— Нет, ни в коем случае. Я голодна. Что мы будем делать — «паутинку» или «длинные ленточки»?
— «Паутинку», — выбрала Сара.
— Моя любимая лапша, — сказал Рафф. — Я всегда ее любил.
Эбби подняла глаза — он смотрел прямо на нее. Лицо его было серьезным.
Они уехали в девять часов вечера, и у нее остался час, чтобы привести в порядок кухню, а также свои мысли, — перед приходом Филипа.
Он приехал ровно в десять. Клеппи, встретив его возле двери, настороженно зарычал. Пес не рычал на Раффа и Сару, но ведь он знал, что они — друзья.
Он еще не знал, что Филип — его друг.